Не опрокинуть бы коромысло

На днях ВЦИОМ оповестил, что вроде бы протестные настроения в связи с намеченным повышением пенсионного возраста после доклада Путина народу пошли на спад. Дескать, многие считают — что толку протестовать, коль дело уже решенное. Похоже на правду. 

Но разве от этого легче? Понятно, что крайне непопулярные меры принимать все равно придется. Как и ясно было, что заявленный правительством Медведева в середине июня намеченный рубеж — 63 года для женщин и 65 лет для мужчин — заранее продуманный нарочито раздражающий момент. Мудрый лидер все равно решит «по справедливости», пожалев женщин, коим по воле бездушных технократов-западников выход на заслуженный отдых отодвигали сразу аж на 8 лет. Пусть уж будет по-божески: и бабушкам, и дедушкам «по пятерочке». Плюс к тому еще и ряд немаловажных шагов навстречу многодетным матерям. 

После чего сверхретивое ТВ буквально зашлось от восторга, словно вернувшись во времена брежневского застоя, — тиражируя бесконечные «одобрямс» рядовых тружеников заводов, фабрик и полей. Ну, а ВЦИОМ со своим успокоительным обследованием народных настроений уже как бы подвел черту. И теперь дело за Думой, которая законодательно закрепит намеченные изменения. Так и хочется добавить — которых бы лучше не было! 

Но кому помогут теперь сослагательные наклонения — рубеж перейден, и ясно, что страна будет жить в иной реальности. Причем, не только пенсионной. 

Все дело в том, что причина крайне непопулярных решений лежит не только, а, может, и не столько в демографической «яме», о которой в докладе народу говорил Путин. Он вновь справедливо призвал к усиленному поступательному росту экономики. Но разве не видно, какими черепашьими темпами она движется вперед? Причин тому много, но один из серьезных и все более обостряющихся факторов — поистине тотальная санкционная экономическая и финансовая война, развязанная Западом. 

Повод вроде бы Крым, Донбасс и Сирия, а тут еще и Скрипали с якобы «Новичком» на новом витке безумного сюжета. Кроме внешнего контура не теряют там надежды открыть все-таки и внутренний фронт — валите Путина с его химерами «вставания с колен», серьезной и реальной мощью Русской армии. Такая Россия должна быть если и не сокрушена лобовыми военными ударами, то, как минимум, ослаблена войной без применения регулярных армий. Но по всем фронтам — дипломатическому, информационно-психологическому, финансово-экономическому. 

В чем-то нынешнее время напоминает пору перед Великой Отечественной войной.  Мало кто сегодня помнит, что ровно за год до ее начала, 26 июня 1940 года, был обнародован Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и запрещение самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Согласно этому Указу, принятому, как говорилось в его преамбуле, по «представлению ВЦСПС», во-первых, существенно увеличивалась продолжительность рабочего дня — с 7 до 8 часов на предприятиях с семичасовым рабочим днем, и с 6 до 8 часов — для служащих учреждений. Вводилась 7-дневная рабочая неделя. В среднем рабочее время было увеличено на 33 часа в месяц. Кроме того, в связи с переходом на 8-часовой рабочий день постановлением Совета Народных Комиссаров были повышены нормы выработки и в то же время снижены расценки. 

Во-вторых, Указ запрещал самовольный уход с предприятий и учреждений, а также самовольный переход с одного предприятия или учреждения на другое. Рабочие и служащие, самовольно ушедшие с предприятий и учреждений, должны были предаваться суду и по его приговору подвергаться тюремному заключению сроком от 2 до 4 месяцев.

В-третьих, за прогул без уважительной причины (а к нему приравнивалось, например, опоздание на работу на 20 минут, а также опоздание после обеда, самовольное посещение в рабочее время заводской поликлиники или больницы) рабочие и служащие карались не увольнением, как это было раньше, а исполнительно-трудовыми работами по месту работы на срок до шести месяцев с удержанием до 25% заработной платы. 

В-четвертых, директора предприятий и руководители учреждений подлежали привлечению к судебной ответственности за уклонение от предания суду лиц, виновных в самовольном уходе с предприятий и в прогулах, а также за прием на работу «укрывающихся от закона лиц, самовольно ушедших с предприятий и учреждений».

 Эти ужесточения действовали, конечно, и во время войны, а были отменены уже после ее окончания, причем не сразу. 

Хочется особо остановиться на последней мере — ответственности руководителей. И хотя она наступала опять же за послабления в отношении рядовых «нарушителей», но чисто психологически эффект тем не менее был достигнут: люди видели — сурово наказывать будут не только их самих, но и начальников. Власть, значит, строга ко всем одинаково! А теперь вернемся к нашим дням и к недавнему обращению Владимира Владимировича Путина. Как ни крути, но в нем налицо один существенный перекос. 

Позже выходить на пенсию будут миллионы людей небольшого и очень среднего достатка. Каждый из них уже подсчитал, сколько он недополучит пенсионных выплат за каждый продленный год. А это при средней по стране нынешней пенсии — больше 150 тысяч рублей. И тут же обратил свой мысленный взор в сторону богатых и сверхбогатых, у которых хватит накоплений, независимо от того, когда настанет им срок прекращать трудиться. И скажет этот гражданин:

— Опять все с нас! А богатеньким-то всё ничего!

И будет прав. Прав он будет, независимо от того, пойдет ли митинговать и лезть на уличные фонари вместе с юными пенсионерами-школьниками Навального или поставит подпись в какой-то петиции. Да он даже за кандидатов власти может проголосовать на предстоящих 9 сентября выборах. Тяжелый осадок на душе все равно останется надолго. 

У власти на плечах своеобразное коромысло – с одной стороны тяготы и лишения, с другой — привилегии и послабления. И плохо для всех и самой власти, когда провисает лишь одна сторона. Тогда теряется у народа главное — вера в возможную справедливость и честность намерений и поступков правителей. А для русского человека нет ничего страшнее, чем разочароваться и потерять веру. Ответ его может быть и не скорым, логичным и даже адекватным. Проявится все, возможно, лишь какое-то время спустя, но проявится, чему нас неумолимо учит история, в форме сперва апатии, а затем ужасной, бессмысленной и беспощадной. 

Стоит ли доводить дело до роковой черты? Не проще ли богатым и сверхбогатым тоже подставить плечо, поделившись в виде хотя бы прогрессивного налога с доходов, начиная с 4-5 миллионов рублей в год? Пусть власть и они подумают о возможных последствиях. Наверное, какое-то время еще есть. Не упустить бы его, пока не опрокинулось коромысло и не полились потоки народного гнева.