Террор как точка опоры

Для внимательного наблюдателя мировые события последних дней стали зримым свидетельством того, что западный мир в политической практике перешел некую важную черту. Насилие и террор вошли в контекст решения важнейших и насущных проблем.

С небольшим разрывом во времени произошло убийство в американском Орландо 49 человек в ночном гей-клубе, нападение со смертельным исходом в городе Бристоль, графство Йоркшир, на депутата парламента Великобритании 42-летнюю Джо Кокс.

Наконец, практически одновременно с британской трагедией в пригороде Парижа майора полиции и его гражданскую жену, также служившую в полиции, убил человек, как утверждают СМИ, присягнувший на верность ИГ (террористическая организация, запрещенная в России). Он имел судимость за джихадизм. Прибывшая полиция впоследствии застрелила его, а их трехлетнего ребенка нашли в шоковом состоянии, к счастью, невредимым.

Обо всех этих событиях писали практически все мировые СМИ, но, пожалуй, одна из самых заметных, с точки зрения аналитики, публикаций принадлежит Энн Эпплбаум из «Вашингтон Пост». Ее статья названа «Орландо, Джо Кокс и идеи, которые правят миром». Автор утверждает, что «для каждой эпохи характерна своя разновидность душевной болезни, и эта болезнь принимает такую форму, которая соответствует времени». Точно также для каждой эпохи характерна особая политическая риторика, и она тоже оказывает влияние на человеческий мозг. За последнюю неделю, говорится в статье, два человека совершили убийства в обстановке высочайшего общественного напряжения. Были ли их действия следствием расстройства личности, или же они носили политический характер? И что если верны оба варианта?

Далее Энн Эпплбаум констатирует: «Мы не в силах отделить друг от друга нити эмоций, оправданий, сумасшествия, расчета, рассуждений и фанатизма, которые переплетаются в сознании одного человека. Но мы также не можем отделить сознание человека от того окружения, в котором оно существует. А это окружение невероятно токсично».

А в конце статьи автор резюмирует: идеи экстремизма и дальше будут вдохновлять сумасшедших и убийц нашего времени. В общем, мир сошел с ума.

Несмотря на вполне справедливые и верные оценки событий, автор как бы не замечает или не хочет замечать еще одну важную сторону сегодняшней политической практики Запада. Террор становится той средой, которая словно помогает политикам решать свои проблемы и судьбы мира. Пусть не они стоят за спиной убийц, не они непосредственно направляли их действия, но они причастны к формированию того агрессивного поля, которое вызывает ответную реакцию, часто психически неуравновешенных лиц. Безудержная до карикатуры политкорректность, поощрение любых форм извращения, всё более растущая миграция приводит людей с нестабильной психикой к роковому решению взяться за оружие. Но и это лишь одна сторона медали, характерная для нынешнего мира Запада.

Сами политики снимают после терактов весомые дивиденды, используя их как убедительные аргументы в споре со своими оппонентами. Первым в США это удачно сделал Трамп, вырвавшийся вперед, благодаря своей уничижительной критике Обамы и Хиллари Клинтон. Этим же путем в Великобритании пошел премьер Дэвид Кэмерон, использовавший убийство депутата, матери двоих детей, в споре со сторонниками выхода страны из Евросоюза, к чему, кстати, он сам поначалу и призывал.

Не верю в бездоказательную теорию всемирного заговора, но события последних дней указывают – Запад перешел ту черту, когда террор становится уже незаменимым элементом, причем важнейшим, в решении насущных проблем. Важно, что теперь речь идет не о развитии и движении вперед, а лишь о сохранении позиций теряющего опору Запада. А террор и насилие – яркий показатель того, что система, как говорится, уже трещит по швам и традиционные институты права, свобод и демократии перестают работать в полной мере. Меры теперь потребуются чрезвычайные, а террор и насилие лишь повод для них.

Сказанное выше касается не только последствий всех очевидных фактов насилия и громких преступлений. В классическом определении террора говорится, что им называется также не только угроза физической расправы по политическим или каким-либо иным мотивам, но еще и запугивание с угрозой расправы. Причем, исходить оно может, как от отдельных лиц и групп, так и крупных структур, включая государство. Последнее очень характерно для того, что происходит сегодня в спорте и вокруг спорта.

Вот примечательная статья Иэна Херберта из лондонской газеты «Индепендент». Он не только поддерживает решение Международной ассоциации легкоатлетических федераций продлить дисквалификацию Российской легкоатлетической сборной, но и радуется крушению любых надежд на участие наших легкоатлетов в Олимпиаде. Пусть даже тех, кто тренировался не в России. И заботит его больше всего, как «может быть наказана Россия за свою изощренную спортивную культуру, которая принизывает всю ее, начиная с Путина».

Ну, ладно, это британский журналист, не скрывающий своей русофобии и путиномании. Но ведь и международные олимпийские структуры, по сути, плевать хотели на то, что у наших спортсменов из взятых за последние месяцы трех тысяч проб на допинг всего три оказались положительными! Нет, их больше устраивают бездоказательные наветы германского кинодокументалиста, бредни не совсем психически здорового перебежчика из России, в прошлом важного функционера наших антидопинговых структур, слова, абсолютно голословные, спортсменки, которая сама была уличена в применении допинга. А в результате действует метод организованного террора: за единичные проступки отдельных лиц наказать всех. Почему?

Да потому, что в России за спиной у каждого атлета стоит сотрудник спецслужб, потому что в стране есть сеть секретных лабораторий по замене подлинных проб на фальшивые. Потому, что спортсмены у нас подневольны и все терпят ради результатов. Иначе, в случае неудачи, их препроводят в пыточные камеры на Лубянке, существующие там со времен Царя Ивана Грозного, названного за свой свирепый нрав Васильевичем.

Какой же вывод делает автор статьи в «Индепендент», говоря о спортсменах? – «Пусть они почувствуют из-за отстранения укол негодования и обратят его против тех, кто всё отрицает — тех, кто руководит этой чудовищной допинговой системой».

И еще одна характерная деталь, касающаяся уже не олимпийцев. Суд в Марселе приговорил трех наших футбольных фанатов к реальному заключению - от года до двух лет. При нулевых доказательствах персональной вины, практически без слушания сторон. В общем, не суд, а быстрый на расправу карательный трибунал. А местный рэпер-уборщик мусора арабского происхождения, швырявший стеклянной бутылкой в англичанина, фотография чего была помещена на первой полосе газеты «Марсельеза», отделался тремя месяцами условного наказания. Прокурор высказал «разумное» предположение, что, возможно, имел место факт самообороны. Почувствуйте разницу…

Так действует метод террора в отношении России. Он же позволяет запугивать и других, кто пытается быть независимым. И, главное, уже практически открыто утверждается, что спорт в данном случае лишь повод наказать страну. Иэн Херберт из «Индепендент» в заключение причисляет Россию к странам-изгоям. Термин, напомним, времен раннего Рейгана, когда началась борьба с СССР как империей зла.

Но не будем забывать, что нас ровно 75 лет тому назад уже пытались не просто наказать, но и стереть с лица земли. Так пусть они, на Западе, вспомнят, чем всё это закончилось.