Путешествие из Ульяновска в Краснодар: с советским паспортом на предгорья Кавказа

Мы легких путей не искали… Проживание с паспортом СССР (https://www.razumei.ru/lib/article/3063) пока не зарегистрировано как экстремальный вид спорта, хотя многие граждане РФ им занимаются с момента официального окончания обмена в июне 2004г. Как видно, нет позиций без преимуществ. Есть неумение их найти и использовать. Ограничения в правах – более чем веская причина для расширения функциональных возможностей организма.

В данном материале обсуждается практика перемещения на расстояние около 1600 км в юго-западном направлении от Ульяновска. По сравнению с путешествием в Москву и обратно (https://www.razumei.ru/lib/article/3176) теперь использовались преимущественно автотрассы, что вызвано почти повсеместным прекращением пригородного железнодорожного сообщения на этом направлении.

Первое путешествие в Краснодар (https://www.razumei.ru/lib/article/3432) проходило в январе 2007 года. Тогда комфортная для ходьбы температура (несколько градусов тепла) ускоряла прохождение пешеходных отрезков маршрута. Использовался преимущественно рейсовый транспорт, причем удалось уже на следующий день доехать от Ульяновска до Волгограда (на автобусных маршрутах предъявлять паспорт тогда не требовалось).

Обсуждаемое ниже второе путешествие в Краснодар (спустя 13 лет) проходило в пик жары, без использования пригородных поездов, начиналось от порога дома в Ульяновске и заканчивалось станицей Северской.

Первый день: от Ульяновска до Хвалынского парка. Старт был простой. Вышел из квартиры в Ульяновске и дошел до Новоульяновского поворота. Там остановил маршрутку до Кузоватово, откуда приехал в Старую Кулатку. Дед моих лет подвез к Новой Кулатке. Судя по восторженным репликам его шестилетнего внука на мой беглый рассказ о пеших путешествиях, парня уже можно ставить на маршрут.

Освежился на ветру, обрызгавшись из болотца. Прошел несколько километров, и меня подобрал менеджер, управляющий на ходу по телефону какими-то бизнес-процессами. Занятой человек Костя оказался на удивление доброжелательным. Этот автолюбитель практически жил в машине, поскольку проезжал по стране за месяц в среднем 12000 км. Раскритиковав мой маршрут, Костя навскидку выдал лучшие варианты до Краснодара.

Моей «компенсацией» за нарушение покоя Костя не заинтересовался, даже, как бы, не понял этого вопроса, умчавшись на север. Высадка перед Хвалынским парком меня более чем устроила, ведь в первый же день пути оказался почти на половине расстояния между Сызранью и Саратовом!

В Хвалынском парке и у горы Беленькой. Вскоре показалась пробка из грузовых и легковых автомобилей перед Хвалынским национальном парком, через который идет автотрасса на Саратов. Скопление автомобилей обуславливалось как объемом встречных потоков, так и ремонтными работами по расширению трассы. Работники, по виду мигранты, взаимно приветствовали появление «инопланетянина» в выгоревшей камуфляжной куртке на голое тело и спортивных трусах.

Подходящих мест для ночевки не находилось из-за неуютной густой растительности и сырости узкого проема трассы. Непрерывный гул потока машин позволял не бояться какой-либо живности. Вот на обочине показался вагончик ремонтников. Сунулся было туда, но услышал недоуменный возглас. Даже не спросил, а сказал оставшемуся на ночь мигранту: «Ты тут спишь, я тоже хотел» и пожелал спокойной ночи.

Прошлось ночевать без крыши, постелив сдвоенную пленку (1,5 м²) на подножье влажной кучи песка со стороны леса. Воды уже не было, но из-за влажности пить не хотелось. Ночь была беспокойной – поток машин, то прекращался, то возобновлялся, освещая светом фар.

Только начал шагать, как нашел арбуз, весом не менее 15 кг. Его только попробовали и любезно оставили путникам. Это и вода, и пища, добро не должно пропадать.

До жесткого солнца налегал на арбуз, принимая солнечные ванны и восстанавливаясь после неполноценного сна. Закусил для сытости плодами яблонь-дичков. Потом перебрался в тень, продолжив употребление арбуза. Нести его не было физической возможности. Не помню, когда ел такой красный и сладкий. После полудня осталось арбузной мякоти столько, что поместилось в три пластмассовые баночки (они не бывают лишними в рюкзаке). Помня о пустыне и путнике, который вернулся за недоеденными арбузными корками, скупо срезал мякоть,

Такая предусмотрительность оказалась не напрасной – на предстоящем отрезке пути допивать было почти нечего. Воспользовался лишь одной бутылкой для освежения тела. Правда, порадовала ополовиненная упаковка ветчинного сыра. Как раз для нормализации кислотно-щелочного баланса…

Уже темнело, когда по-настоящему умылся и набрал максимальный для маршрута запас воды (1,5 литра) в роднике у горы Беленькой. Это самая высокая точка Приволжской возвышенности (379 м). Вот не ожидал когда-то увидеть «мать Волги»! Не просто побывать, а спастись от жажды, у такой горы для волжанина дорогого стоит! Пройдя несколько километров в потемках, заночевал в кустах повыше трассы. С приволжских гор всю ночь сильно дуло, видно, «меловое чрево» прогрелось за день.

Отправившись на рассвете, до полудня прошел Хвалынский поворот и оказался на остановочном пункте рядом с общественной плантацией смородины с длинными «хвостиками». Такая ягода, необычно сладкая для смородины, росла у меня на даче, но здесь были также белые и красные цвета. Выбирал кусты с перезрелой ягодой, чтобы больше вошло.

Усть-Курдюм: Новый саратовский мост. Голосовал упорно, но отреагировала только одна маршрутка до Саратова (с заездом в Балаково). Было неожиданно к 20 часам оказаться у Нового моста через Волгу на Саратовской кольцевой дороге (СКАД).

В дачном поселении Усть-Курдюм у пляжа была неплохая кормовая база и вода. Начать день можно было с абрикосов, которые местами просто валялись на земле или асфальте тихих улочек. Компания дачников-пляжников была интересная. Был даже строитель мостовых переходов, который много лет проработал в Ульяновске, возводил там Новый мост.

Достаточно поджаренный на Солнце и не любящий уступать кому-то в дальности заплывов, я как всегда тут был. Учитывая неплохое начало маршрута, не стал торопиться. Было в охотку поближе познакомиться с «другой» Волгой. Это водохранилище отличалось меньшей шириной и зарослями камыша у берегов (как на малой реке). А я привык к свободному проходу по берегу на десятки километров, ограничиваемому только уровнем воды.

Питьевой воды стало предостаточно, когда нашел дальше по берегу водопровод, с отводком, заткнутым деревянной пробкой. Вода сочилась сквозь пробку, и баночка наполнялась достаточно быстро. Кастрюлю для варки кукурузы не нашел, подкрепился печеным картофелем. Далее нигде на маршруте костров не разводил, пища не требовала термической обработки. Зерна кукурузы, срезанные с початков, жевал в сыром виде.

Подготовиться к первой ночевке в Усть-Курдюме не успел, спал прямо на бетонной плите у камышей. Укрытие потребовалось не только для ночлега, но и для полуденного отдыха. Утоптал почти высохшие высокие (до 4 метров) камыши и базировался там два дня. Саратов подстегнул на маршрут дождем – для последней ночевки пришлось собрать навес на площадке, предназначенной для кафе с видом на Волгу.

Дубки и Сторожевка: как не попасть в рабство. Дождь в Усть-Курдюме под утро прекратился. Едва рассвело, поплавал в Волге и тронулся в путь. Предстояло пройти вдоль СКАД через Дубки до Сторожевки к повороту на Волгоград.

После продолжительного дождя в Усть-Курдюме на дороге попадались абрикосы и яблоки. За поворотом на Саратов набрел на мешок яблок, стоящий на обочине. Отобрал крупные, много плодов забирать было нельзя.

Омытая дождем земля пока источала прохладу. Облегчал дорогу ветерок, что позволяло нести вещи на себе, а не в рюкзаке. Через десяток километров поднялся сильный боковой ветер, сдувающий при отрыве от земли одной ноги.

Пришлось идти не внутри отбойника автотрассы (между сплошной линией разметки и отбойником), а снаружи – по траве. Относительно ровный грунт и невысокая трава почти не снижали скорость. Ветер охлаждал тело, уменьшая выделение пота, который собирается на пояснице и обильно смачивает рюкзак.

На отрезке пути по СКАД отнял время эпизод, который можно назвать «попыткой вербовки в рабство». Просматривая выброшенные бутылки, я немного замешкался под одной из эстакад, наконец-то спрятавшись от сильного бокового ветра. Тут меня усмотрел водитель потрепанного грузовичка, который двигался в противоположную сторону. Мужик настойчиво приглашал подвести, хотя я показывал, что мне нужно в другую сторону.

Что-то заставило меня пересечь СКАД и подойти к водителю. Он предложил подвезти меня до Волгограда, если помогу «погрузить 10 баранов». Грузовик был в «убитом» состоянии, зайти в кабину через дверцу пассажира не удалось, пришлось пролезать между сиденьем и рулем.

Резво покатились в обратную сторону (к Дубкам), обнуляя километры, которые дались мне с таким трудом. Грузный водитель с сильным акцентом расспрашивал о моем путешествии, но почему-то интересовался специальностями. Я сделал несколько глотков из уже ополовиненной бутылочки 0,5 л и сообразил, что не туда еду.

Спросил, откуда нужно забирать баранов. Когда услышал, что это местечко «всего в 50 км», потребовал немедленной высадки. Мужик начал ругаться, даже угрожать, но что он один сделает со мной?

«Извини», говорю, «брат». Получив журналистский материал, даже не слишком огорчился факту, что придется проходить еще раз те же 5 км маршрута. Тут же подтвердилась философская истина, что «в одну реку нельзя войти дважды». Компенсацией убытка от «интересного знакомства» стала подброшенная остро нуждающемуся почти полная бутылочка воды. А призом на финише повторного прохода была пачка солдатских галет…

В Ростовскую область: дальнобойный рывок. К Сторожевке удалось подобраться только на закате Солнца. Неожиданно сзади тормознул дальнобойщик со словами: «Что, уже и сил нет голосовать?». Встреча с Сашей Ситниковым, недавним репатриантом из Киргизии (с озера Иссык-Куль), была самой большой удачей этого путешествия.

Я начал с предъявления паспорта СССР. Саша понял с половины оборота, поскольку ему и его родне пришлось долго мыкаться с оформлением российского гражданства. Между нашими мытарствами была разница в том, что я вовсе не желал паспорта нового образца. Бойкотируя обмен документов, как и десятки тысяч граждан РФ, пассивно настаивал, чтобы конституционные права можно было реализовывать по паспорту СССР с вкладышем РФ.

Саша жил в поселке за Морозовском, у нас были общие дачно-садовые интересы. Беседы велись непрерывно до часа ночи. Затем, после угощения в забегаловке для дальнобойщиков, пять часов сна в просторном двух ярусном салоне «американки».

Рассказывать про действительность паспорта СССР сотруднику дорожно-патрульной службы Ростовской области мне не хотелось, поэтому покинул уже привычную кабину перед постом ДПС Морозовска. Саша, на несколько дней сокративший время моего путешествия, отказывался, но я не мог не оставить ему 1000 рублей, уже как другу «для внука».

«Запомни, Старый, чеченец за подвоз денег не берет». Подкрепился и выждал полуденный зной в прилегающей к дороге посадке. Затем отправился по автотрассе на Цимлянск и Волгодонск, чтобы спуститься с севера на юг до железнодорожной линии или автотрассы на Краснодар. Такое изменение маршрута было принято в кабине дальнобойной фуры.

Прошел около 20 километров, было жарко. До Цимлянска оставалось 60 км. Остановочных пунктов не было. Голосовал безрезультатно. Вдруг остановилась небольшая машинка. Подбегаю – в салоне три чеченца. Водитель лет под тридцать и два юноши, один с окладистой бородой. Похожую бородку на закате лет носил мой дед, участник первой империалистической.

Поздоровался за руку с парнишкой на заднем сиденье и втиснулся, не снимая рюкзак. Попросился до Цимлянска. Услышал от водителя на хорошем русском: «В мешке ничего запрещенного нет?». «Нет», отвечаю, «я – турист». Подумал про себя, что туристы в спортивных трусах и камуфляжной куртке теперь редко встречаются. Мало кто перемещается на своих двоих и осознает необходимость такой экипировки.

То ли трасса была извилистой, то ли ребята гнали, как на горном серпантине… Продолжать разговор не было возможности, салон продувался ветром и оглушался вполне пристойными песнями. Мне запомнились слова: «Нос с горбинкой, в сердце лезгинка». Зажигательная музыка меня «заводит». Чтобы немного расслабить затекшее в неудобной позе тело, начал пританцовывать телодвижениями, что понравилось спутникам. Жаль, что нельзя было развернуться…

Поинтересовался у соседа, куда они держат путь. Ответить смог только водитель: «Куда денег хватит, хоть на Москву». На подъезде к Цимлянску попробовал отблагодарить водителя тремя сотнями. Но услышал от водителя нравоучительное: «Запомни, Старый, чистокровный чеченец за подвоз денег не берет. Оставь себе на чай».

Очевидно, что «старшой» демонстрировал спутникам предпочтительное поведение, но не знал, что моя квалификация выживальщика позволяет на такие «чаевые» месяц жить… После быстрой езды решил, что машина остановилась, и попытался открыть дверцу, чем напугал чеченцев: «Ты что, Старый? Мы еще едем!». После такого моего «демарша» (вроде как обиделся) водитель уважительно подал руку для прощания.

Я поблагодарил за классную езду и отличную музыку. Сказал в порядке комплимента, что хоть не чистокровный, но сходство с чеченцами во мне усматривали. Ребятам экспромт понравился – нечем было возразить. Нестандартному туристу явно смотрели вслед, задержавшись на остановке, а я уверенно шел к магазину, будто не первый раз был в Цимлянске. Воды не было ни капли, успел перед закрытием взять 1,5 литра. Теперь за обозримое будущее можно было не волноваться.

Бросок к Волгодонску: через Задонскую протоку и Дон. Вечерело, поэтому шагалось легко. Впереди было самое интересное – протоки Волго-Донского канала и сам Дон. Перешел Задонскую протоку и уже в полумраке, при свете огней, двигался по мосту через Дон.

За мостом обозначилась дачная окраина Волгодонска с первой после Цимлянска автобусной остановкой. Рядом с ней в кустах заночевал в непривычной тишине. Утром нужно было помыться в реке после 40-километрового перехода. Но долго спал – два рыбака уже заняли спуски сильно заросшего водоема, поэтому ограничился обливанием.

Взбодрившись, возвращался к остановке от дачного поселка. Взгляд остановился на выброшенном пакете с тремя большими помидорами. Обтер аппетитную мякоть перезрелых плодов, вырезать было что. Быстро насытился и утолил жажду. После внедрения парниковых технологий такие томаты редко у кого оказываются на столе.

Автобуса долго ждать не пришлось, доехал до автовокзала. Эти «ворота Волгодонска» впечатлили размерами здания и посадочных площадок. До станции Зимовники (это между Котельниково и Сальском) было несколько рейсов.

Тарифы таксистов с четырьмя цифрами меня не заинтересовали. Объяснил, одному, что, не будь так жарко, дошел бы в охотку до Зимовников за день. Оставив в кармане эту кругленькую сумму… Не добавил только, что попутно, в процессе прохождения этого отрезка, обязательно решил бы проблему дневного пропитания.

Охрана вокзала впечатляла количеством, на входе пугало обозначение «Остановочный пункт». Как обычно, решил «не светиться». Перешел улицу и оказался рядом с подготовленной к сносу двухэтажной школой. Во дворе разделся, чтобы восстановиться под лучами восходящего солнца и перекусить. В жару это важно не столько для утоления чувства голода, сколько для облегчения поклажи.

В парке вдоль дороги на Зимовники встретилось дерево алычи. Готовые к употреблению плоды всегда лежат под деревьями. Кислые шкурки этого вида сливы выплевываются вместе с косточками. При недостатке воды и щелочной пищи поступление кислоты в организм нужно ограничивать.

Прошел несколько остановок от автовокзала и остановил маршрутку, идущую на «Зимовники». Нововведения в правилах посадки на областной и межобластной транспорт такую посадку запрещают, загоняя пассажиров на вокзал. Вместо места в маршрутке был маленький стульчик. Чтобы не «сверлить пятую точку» на неровностях дороги, подложил мешок с одеждой, который подкладывал за спину при ночевках.

Знакомые Зимовники. Вот я и в Зимовниках. Третий раз за время маршрута купил 1,5 литра воды. Доел чью-то алычу в пакете и пирожок. Около часа тщетно, больше для того, чтобы заполнить под навесом паузу полуденного зноя, ловил попутки.

Станцию Зимовники я проходил в январе 2007 года в сторону Краснодара. Сейчас был подходящий случай получить новые впечатления от старого маршрута. Обул кроссовки для хождения по шпалам и двинулся по проселку вдоль железной дороги. Нашел кепку с козырьком (на маршруте желательно иметь запасную – может сдуть) и освежился у мутноватой лужи.

Полустанок Амт в прошлый раз меня встретил собаками, поскольку станционное здание было отдано под жилье. Теперь подходил к этому месту осторожно, пытаясь проселком подальше отойти от железной дороги.

Мои усилия были тщетны – потомки тех самых собак почуяли «старого знакомого». Злобно лаяли, подобрал на всякий случай валяющийся обломок доски и продолжил движение. Хозяин пытался отозвать собак, но ничего не получилось. Так было и в прошлый раз, когда мать, отец и сын безуспешно пытались их отвлечь от меня. Тогда заботливая женщина протянула палку, и я продолжил движение. Когда собаки успокоились, я смог вернуться и незаметно положить палку (как мне показалось, нужную в хозяйстве) на место.

В этот раз одна собака провожала меня поодаль почти километр, а вторая ей вторила, оставаясь у построек. Теперь это было не просто приусадебное, а фермерское хозяйство, с большим числом коров. Оторвавшись от собаки, приблизился к линии и стал выбирать место для ночлега. Параллельно в километре проходила автотрасса.

В отличие от железной дороги федеральная трасса шумит непрерывно, и сон поблизости не слишком комфортен. Особенно для меня, предпочитающего тишину даже без стука часов. Но теперь путешественника, который ночевал в трех метрах от такой автотрассы на Саратов, такие мелочи не волновали.

Эта ночь на сухой траве была одной из лучших: поезда сотрясали землю, возвращая в реальность, но проходили редко. Автотрасса размеренно гудела вдалеке. Утром пошел по тому же проселку и вышел на Грушевку. Воды было чуть-чуть, но обычно я не пытаюсь найти ее в сельском поселении под собачий лай и беспокоя кого-то.

От Грушевки прошел к автотрассе, которую слышал ночью. Привычно двигался до полудня, попадались остатки воды. Дальше Раздорского не прошел, потому что настиг стоящую фуру. Водитель – Максим из Омска – любезно согласился меня подвезти до (!) Краснодара. Но радоваться такой оказии было преждевременно …

«Засветка» на пункте пропуска. У меня и дед, и племянник Максимы, отец – Максимыч, а самого в деревне Максачихиным называют. С десятилетним Максимом в 2005 году мы совершили первое продолжительное путешествие в 120 км до родовой деревни. На радостях я начал рассказывать водителю о своих дачных делах, экспромтом обобщая опыт Ростовской области, почерпнутый у первого дальнобойщика Саши.

Не заметил, как «вперлись» в пост ДПС на Маныче (это название реки). Пытаться незаметно выйти из кабины и проследовать мимо поста, было наивно, но я все же сделал это, подчинившись рекомендации Максима. Конечно, меня окликнул лейтенант ДПС, который проверял документы у водителя. Второй патрульный отслеживал мое поведение поодаль, будто я со своим «серпастым и молоткастым» собираюсь удирать.

Предъявил «как гидру, как ежа, как бритву обоюдоострую». Изумленный офицер начал было говорить про недействительность моего документа. Я в ответ сказал про Верховный суд, который признал паспорт СССР с вкладышем РФ как документ, удостоверяющие личность. Лейтенант спросил: «А где постановление суда», и получил ответ: «В интернете».

Полицейский, рассматривая паспорт, неуверенно произнес: «17 августа 1959 года». Очевидно, считал, что я моложе. А тут вроде пенсионера задержал, неудобно как-то. Мой паспорт быстро нашелся в базе паспортов СССР. Привычно поинтересовался целью моей поездки в Краснодарский край. «Еду, говорю, к жене и дочери. Бабушка и дедушка умерли. Теперь мой черед хозяйством заниматься». Уж не стал добавлять, что семья «виртуальная», мать-одиночка, дочка на меня не записана из-за паспорта СССР. Досматривать рюкзак лейтенант не стал. Без слов вернул паспорт, и я вернулся в кабину ожидающего меня дальнобойщика.

Максим предположил, что другие проверяющие могут оказаться менее лояльными к моему паспорту. Но я уже не сомневался, что паспорту СССР ведомственными инструкциями открыли «зеленый свет», и ожидать негативных последствий от общения с полицейскими не стоит. Тем не менее, вовлекать водителя в мои проблемы не следовало.

Максим подвез меня к Сальску. Воды не было, но наелся спелых абрикосов и алычи, которые росли у дороги. На другой стороне виднелось озеро. Прошелся по рыбацким спускам и разжился водой. В качестве компенсации оставил первую пару своих кроссовок, с утолщенной подошвой.

Эти кроссовки в 2016 году не подвели на маршруте из Ульяновска в Москву, в танцах на встрече выпускников Военно-космической академии им. А.Ф.Можайского (в Ленинграде) и обратном путешествии от МКАД в Ульяновск. Избавление от лишних двух килограммов было равносильно отделению первой ступени моей «ракеты».

Переплыл туда-обратно озерко шириной несколько сот метров. Как оказалось, оно было заливом реки Егорлык. Теперь можно было идти в Сальск, чтобы купить вторую поллитровку подсолнечного масла, это основной вид «топлива» на маршруте. В Сальске было многолюдно, укромные места и природные оазисы не попадались, поэтому, вопреки обычному правилу, вернулся на трассу в разгаре утра.

Гостеприимство Песчаннокопской. После продолжительного плавания и избавления от первой пары кроссовок бодро зашагал в надежде на скорое появление автобусной остановки. Однако я вступил в «глушь», без населенных пунктов и остановок на трассе.

Мною заинтересовался встречный водитель с женщиной на переднем сиденье. Вполне респектабельный и с трудовым предложением: «что-то у него посторожить». Это было самое ответственное из того, что мне предлагали на маршрутах, в том числе поступали предложения пасти скот и работать в придорожном кафе.

На месте придорожного пикника нашел хлеб и воду. Заметив рощицу, решил переждать там зной. Свернул именно там, где, как по заказу, «подбросили» упаковку белого хлеба. Устроился под редкими кронами алычи, так что было с чего начать прием пищи.

Продолжение движения облегчила «дымка» на небе. Но к вечеру погода начала портиться, что поначалу облегчало дорогу, обеспечивая обдув. Своевременной находкой была упаковка быстрого питания – «хворост» и пирожки с мясом. Как раз подхватил перед началом дождя.

Укрытий не было, пришлось продолжить движение по левому краю узкой автотрассы (без обочины). Однако ветер сдувал на меня струи с проходящих автомашин. К тому же левая сторона дороги оказалась ниже правой, и кроссовки быстро наполнились водой. Рюкзак пропитывался водой и все больше тянул к земле, но ничего не оставалось делать, кроме как продолжать движение. По бокам трассы тянулись вспаханные поля…

Чтобы уменьшить попадание брызг, и идти не по лужам, пришлось перейдя на правую обочину. Из-за дождя и конца дня интенсивность потоков машин снизилась, удавалось идти по кромке асфальта, переходя на мокрую траву только при появлении автомашин сзади.

Дождь прекратился, до Песчанокопского (после Развильного) оставалось немногим более десятка километров. Вдруг на пустынной трассе появилась полицейская легковушка. Стало понятно, что мною заинтересовались. Как оказалось, в отделение ГИБДД отдела МВД России по Песчанокопскому району Ростовской области поступил сигнал доброжелателя, что «пешеход движется в вечернее время по правой стороне автотрассы».

Молоденький лейтенант открыл багажник для моего мокрого рюкзака, и мы помчались в нужном мне направлении. Опознание личности облегчило то, что меня уже «пробивали» на пропускном пункте «Маныч». В пути я быстро рассказал историю моего путешествия, полицейского интересовали детали. Одной из причин необычного способа передвижения назвал необходимость сохранения физической формы при «сидячей» научной работе.

Представитель власти напомнил об опасностях подобных путешествий, в числе которых назвал бродячих собак. Я сказал, что собаки охраняют хозяина или свою кормовую базу в населенных пунктах, а от Природы все равноудалены.

Затем перешли к игромании и другим опасностям, которые концентрируются в интернете. Я отметил удобство поиска информации и научного взаимодействия с помощью сети. Подчеркнул угрозу пассивного игрового досуга для нормального физического и психического развития. Судя по кругозору, с лейтенантом полиции было беседовать не менее интересно, чем с эффективным менеджером Костей.

Приехали в Песчанокопское. Было сухо. На вопрос сослуживца о выявленных нарушениях сопровождающий меня доложил, что «Там шел дождь». Я поблагодарил, заметив, что только в Ростовской области ко мне проявили интерес и помогли, хотя перед этим незаметно двигался почти на всем протяжении Волги.

Получается, что в Песчаннокопском самая заботливая дорожная служба. Ведь в январе 2007 года я также мокрым пришел ночью на железнодорожную станцию «Песчаннокопская». Для дежурного милиционера оказалось достаточно паспорта СССР и рассказа о путешествии. Персонально для меня открыли зал ожидания. Там просох, отлично выспался, а утром уехал в Тихорецк.

Попросил уже хорошо знакомого полицейского показать дорогу на «Песчаннокопскую». Конечно, не с надеждой попасть в тот же зал ожидания. Просто наедине с рельсами чувствуешь себя спокойнее, чем на оживленной автостанции. Проходя мимо, поприветствовал еще двух молодых сотрудников. Судя по их одобряющей реакции (особенно, ладного джигита), весь пост уже знал, что «привезли человека, который в трусах и камуфляжной куртке через непогоду движется из Ульяновска в Краснодар».

Пройдя несколько километров, почти подобрался к станции Песчанокопская. Осталось дождаться утра и купить билет на Тихорецк. Нашел укромное место поближе к линии (чтобы какая-нибудь живность не сунулась) и развесил на ветках мокрые вещи. Поспал неплохо, содрогание земли под грузовыми составами даже успокаивало.

Утром по пути на станцию весьма кстати нашел две бутылки воды. Затем досушил вещи, подкрепляясь на восходящем солнце. Побрился и оделся как для электрички, но… Песчаннокопская была закрыта, снаружи даже не было расписания. О закрытии станции можно было узнать еще вчера со слов полицейского. На маршруте расстраиваться бессмысленно, ведь выспался и нашел воду. А неожиданности всегда приводят к вариациям, которые потом можно будет рассматривать как благоприятные…

Женщины с фруктами, ожидающие поезд дальнего следования, «напугали», что билеты на электрички покупают в Сальске. Зато в Песчанокопской по-прежнему работала колонка, что на станциях Ростовской области бывает редко. Нашел пакет с абрикосами, которые, по-видимому, не удалось продать пассажирам.

Опять по шпалам: от Песчаннокопской до Белой Глины. Чтобы отсортировать своевременную находку, поесть и отдохнуть, прилег в тени кустов, пройдя вдоль линии. Не хотелось злоупотреблять гостеприимством ДПС (теперь уже Краснодарского края), поэтому привычно отправился по шпалам к следующей станции. Я уже остался без «спецкроссовок», поэтому линия Песчанокопской, густо посыпанная крупной щебенкой, стачивала мягкие подошвы второй пары обуви. Одна была радость, пересекая речку, искупался.

Два часа под палящим солнцем наводили на мысль о близости следующей станции, но рабочий, неожиданно возникший на рельсовом безмолвии, сочувственно сказал, что осталось идти 13 километров, Прохождение этого участка вывело бы из строя вторую пару кроссовок… Но неровная дорожка, используемая для обслуживания линии и посыпанная мелкой щебенкой, не так сильно «накалывала» пятки.

Этот бросок по шпалам, «сжег» текущий запас воды. На железной дороге вода попадается редко – мало кто в окна выбрасывает бутылки. С облегчением покинул линию, не доходя до станции, свернув на проселок. Смеркалось, когда вышел к железнодорожному переезду и нашел почти полную бутылку воды.

Через 2 км был в Белой Глине. Начал накрапывать дождь. Его усиление переждал, перекусывая, под навесом остановки. Спать было негде, кроме как в парке между железнодорожным вокзалом и селением. Привычно устроился, но на не слишком девственном месте, среди вокзального мусора.

Под утро пошел сильный дождь. Сверху – в отверстия между булавками – и под пленку затекала вода. Когда дождь прекратился, решил не дожидаться рассвета. Рюкзак вымок до нитки, развернул мокрую тряпочку с ножичком, чтобы немного просушить. Потом ее забрал, а ножик так и остался на траве, о чем вспомнил через несколько километров.

На окраине Белой Глины местный житель на автомобиле поинтересовался «куда держу путь». Узнав, что иду в Тихорецк, заметно огорчился, надеялся, видно, что мне все равно, куда идти, и я чем-то смогу ему помочь в хозяйстве.

При выезде на «большак» встретился пост. Вид у меня был подозрительный и мокрый. Поздоровался с полицейскими, сняв кепку, чтобы не приняли за молодого человека. Старший поста мне ответил и не остановил, так что раннее утро обнадеживало. В подтверждение этому на проезжей части нашел обломок ножа, подходящий для вспарывания бумажных упаковок с остатками молочных продуктов.

С десантниками накануне Дня ВДВ. Вдруг затормозила легковушка. За время путешествия останавливались сами только 7 водителей, из них 4 на встречном направлении с сомнительными намерениями. Возможно, этот водитель, служивший в ВДВ, отреагировал на меня не только как на прохожего-попутчика, но и как на «брата в камуфляже». Виктор, как и любезные чеченцы, считал, что за подвоз деньги брать безнравственно. Посмотрев на паспорт СССР, понял, что у автовокзала Новопокровской мне будет неуютно, и вывез к федеральной автотрассе на окраину этой станицы.

Дошел до посадки, чтобы в тени привести себя в порядок: побриться и заменить одежду. Настало время оставить на кусте вторую пару кроссовок – отделить отработавшую вторую ступень «ракеты». Налегке ноги зашагали сами, но третья – последняя пара кроссовок была почти не ношенная и неудачная по модели.

За Кубанским ждала остановка, где и напился, и обмылся, и запасся водой. Но подвозить меня в рубашке и трусах никто не собирался, хотя я старательно голосовал в тени навеса. Около 16 часов отправился в путь. Прошел всего несколько километров. На обочине стоял грузовик, а водитель впечатляющего формата большими глотками пил воду.

Десантнику Петру пришлось повоевать, но беседа в основном шла о мужском поведении и урологии. Обмен информацией был полезен обоим. Памятуя про день ВДВ, и узнав про трех дочерей Петра, я предложил ему не 100 до Тихорецка, как первоначально уславливались, а 200 рублей. Но десантник взял 100 и отдал мне на дорожку бутылку с квасом.

Занятное второе совпадение имен на этом маршруте. С племянником Петей (тогда десяти лет) десять лет назад прошли за сутки около 100 км. Четыре часа спали у костра в посадке, прожевав по пачке лапши быстрого приготовления. Так мы, немного заблудившись по моей вине – «навигатор Петя» настаивал на повороте в другую сторону – отметили День защиты детей от компьютерных игр.

Как в Крыму побывал… Наконец-то и этот мой маршрут стал реальным для привычного пешего прохода – я находился на одном из самых широких участков автотрассы на Новороссийск. До Краснодара оставалось не более 150 км. Впервые появились отбойники, разделяющие полосы встречного движения, что препятствовало переходу трассы в любом месте. Но здесь эстакадный переход, как на МКАД, был, и я оказался на кладбище, посчитав, что там самое подходящее место для ночевки.

Это было третье кладбище на маршруте. И здесь путнику удалось подкрепиться. Спокойное место покинул до рассвета, так как «иллюминация» платной автотрассы позволяла собраться в темноте. Шел до жесткого солнца, а затем укрылся в посадке. Можно было попробовать и подсушить мясо, которое нашел поутру.

К тушеному (или запеченному) мясу замечаний не возникло. Разложив его в двух пластиковых банках и на их крышках, начал отбирать сочные кусочки и заедать гарниром из абрикосов. Подсушив мясо (я его ем, только когда угощают), и, убедившись в прекрасном самочувствии, перешел по насыпи на другую сторону автотрассы, где была остановка.

На Краснодар меня никто не хотел везти. Прилег на лавочку, опершись на рюкзак, чтобы не тратить силы, но видеть приближающийся транспорт. В путешествии всегда все «вдруг». Вдруг остановилась дальнобойная фура. Я решил, что она ниспослана мне.

Но водитель меня не сразу заметил. Он просыпал семечки, которые щелкал в дороге, поэтому остановился. Замечу, что двое из троих, подвозивших меня дальнобойщиков, были с семечками, а третий (Максим) – с бутылочкой подсолнечного масла на приборной панели. Тогда я впервые увидел человека, который, как я, мог прихлебывать масло «из горла»!

На стекле фуры была наклейка с полумесяцем и звездой. Алим из Крыма – встретил меня радушно. А уж как он обрадовался, когда узнал, что я из Ульяновска! Оказалось, что его покойный дед и здравствующий отец в советское время перегоняли УАЗы.

К месту отметить, что после воссоединения с Крымом я подумывал о замене паспорта СССР. Но, глядя, как претендующие на территорию, полученную от России, убивают жителей Донбасса, посчитал недостаточной зрелость нашей власти.

«Пробить по базе» мою личность Алиму оказалось очень просто, набрав в поиске имя и фамилию. Его смартфоном воспользовался и я, чтобы отправить текущее сообщение о местонахождении. Мой телефон разрядился – последнюю СМС отправил с кладбища.

Алим ехал в Кущевскую и сворачивал перед Краснодаром. Беседа была очень живой, всеохватной, но, к сожалению, скоротечной. Алим успел выразить беспокойство за новую дорогу к Крыискому мосту. Ее аврально ввели вместо старой дороги, но не доделали, что приводит к высокой аварийности.

Даже не надеялся, что Алим возьмет деньги. Оставил ему две зажигалки, лишние на маршруте. Я снабдил зажигалками всех дальнобойщиков, но Алим (что означает «мудрый») на прощанье пообещал, что бросит курить.

Марш-бросок на Краснодар. В день ВДВ нельзя было упустить возможности войти в Краснодар пешим порядком. Сменил рубашку на камуфляжную куртку, что лучше защитило плечи от давления лямок и облегчило рюкзак. Пешее вхождение в Краснодар началось 02.08.2019 в 16 часов, Впервые с начала маршрута повстречался с двумя туристами-одиночками, использующими аналогичный способ передвижения. «Верному дятловцу» из Екатеринбурга моря показалось мало, и заехать в Москву не казалось крюком.

После входа в Краснодар мимо стали проносится легковушки с флагами ВДВ. Они сигналили моей линялой камуфляжной куртке. Вскоре на обочине ожидал праздничный стол – курица с сыром. Съел, что текло, остальное положил на потом – нельзя «срывать наступление». Заход в Краснодар прервался в 2 часа ночи, что было первым нарушением режима сна на маршруте.

«Взятие» Краснодара возобновилось в 8 утра. Дальний заплыв в Кубани у Тургеневского моста не получился из-за сильного течения. На нужную окраину – к поселку Яблоновскому – вышел только к 18 часам. Финишный отрезок хотел проехать, так как мизинец и безымянный палец левой ноги «требовали пощады». Но автобус провез только одну остановку – до Энема. Теперь до Северской оставался 21 км.

Попытался пройти по железной дороге. Здесь в январе 2007 года по утоптанной насыпи прошел (ночью!) за 10 часов вдвое большее расстояние (от станции Краснодар–I до Северской). Но теперь на шпалах и рядом со шпалами лежала крупная щебенка…

На подходе к линии нашел пару кроссовок нужного размера (провидение не оставляет путника без внимания). Тут же сменил обувь, чтобы перераспределить давление с натертых пальцев. Отрезок пути до Афипского был богат на «подношения» – полтора арбуза, пирог и литровая упаковка томатного сока с морской солью. Половина арбуза сверху и сок в боковом кармане рюкзака оттягивали плечи, искал место для ночлега.

В темноте за Афипским чуть не нарвался на пост ДПС. Доехать до Северской на автомобиле ДПС значило «сдать» все путешествие… Выбирать не приходилось – круто свернул в поле к нефтяной трубе, под которой на двух досках поспал 6 часов. Утром доел арбуз и в 4 утра стоял перед финишным отрезком в 16 км.

Этот короткий участок маршрута преодолевался почти 6 часов из-за болезненности шагов, что усугублялось небольшим подъемом. Наконец-то обнажилось предгорье Кавказа и его самая известная гора Собер-Баш (736 м). Я еще не знал, что спустя две недели на плоской вершине этой горы с дочерью Катей и племянником Петей встречу свое 60-летие. Как раз к этому времени смог шагать и даже бежать в обычном режиме.

Вес пешехода и его рюкзака. За время маршрута я не похудел – так и остался весить чуть меньше 60 кг (при росте 176 см). Сказалась обильная «подкормка» на финишном отрезке, скомпенсировавшая повышенную нагрузку. Зимой вес теряется заметно из-за теплоотдачи, что видно по лицу.

Ощущать себя юношей в зрелом (и даже перезрелом) возрасте можно, только возвратившись к своему весу призывного возраста. На такой оптимальный вес рассчитан опорно-двигательный аппарат, сердце и сосуды, что проявляется в сохранении показателей физической подготовки.

Избыток веса непременно вызовет быстрое утомление или проявится через натирание ступней. Только при оптимальном весе возможно непрерывное прохождение десятков километров, а также суточное движение на 100 км (при грузе, не более седьмой части веса тела).

Конечно, это возможно в прохладное время года, когда потоотделение практически отсутствует, а замерзание «подгоняет». В жару не всегда удается в течение дня пройти расстояние, даже равное стандартному суточному переходу пехоты (40 км).

На обсуждаемом маршруте (конец июля – начало августа) приходилось уходить с ночевок на рассвете, прерывать движение к 10–11 часам и возобновлять только в 16 часов. Предельным являлся вес рюкзака, равный примерно шестой части тела.

Потоотделение требует избыточного потребления жидкости. Поэтому больше одного-полутора литров жидкости нести в рюкзаке бессмысленно – дополнительная вода все равно выйдет через кожу из-за перегруза.

Рюкзак не должен смещать центра тяжести тела (оттягивать назад). Тяжелые вещи (бутылки с водой) помещаются вниз и боковые карманы. Легкими вещами придают форму задней части, чтобы рюкзак хорошо сидел на пояснице, прилегая ко всей поверхности спины. С таким рюкзаком можно ускоряться или прыгать с небольшой высоты.

Гигиена от предков. Солнечное облучение является обеззараживающим фактором. Скудость рациона облегчает утилизацию болезнетворных бактерий самим организмом. Бактерии «сгорают» в «топке» организма, испытывающего около предельные нагрузки на грани голода.

Небольшие повреждения кожи заживают быстрее, если подставляются Солнцу и ветру. Движение не мешает заживлению, когда не травмируется затягивающаяся ранка. Конечно, при кровотечении следует остановиться и прилечь, задрав повыше поврежденную конечность до свертывания крови. Обильная еда вовсе не способствует заживлению, поскольку мешает иммунной системе утилизировать проникающие в кровь бактерии.

Чтобы быть ближе к Природе, не следует угнетать микрофлору, живущую с нами в симбиозе, 15 лет назад нашел упрощающее жизнь решение – стал мыться без мыла. Зачем порам кожи всасывать мыльную жидкость? Мы же не поливаем ей цветы!

Одновременно – в порядке эксперимента – перешел на естественную чистку зубов (пищей, без зубной пасты и щетки). Одновременно с мылом и зубной пастой стал игнорировать банное полотенце – перестал вытираться после любых водных процедур до естественного высыхания. Трудно подсчитать, сколько времени сэкономил на таких упрощениях жизни. Ну и, конечно, здоровья, ведь даже не пытался по паспорту СССР получить медицинский полис…

На маршруте нельзя упускать возможности принять водные процедуры: поплавать, окунуться, смыть пот. Не стоит проходить мимо даже дождевой лужи. Особенно освежает вода из родника. Можно ограничиться умыванием с водным массажем головы или подставить ее под струю из колонки.

На безводном участке полезной находкой является бутылка с остатками воды, даже не подходящей для питья. Эту воду можно выплеснуть на голову и тело, обретя желание продолжить движение. При отсутствии воды следует очищать кожу «сухим умыванием» – тряпкой протирая голову и потеющие участки тела.

Водные процедуры в том или ином виде желательно выполнять незадолго до каждого приема пищи. Тогда уменьшится отток жидкости в клетки тела, и меньшее количество принятой воды лучше подготовит органы пищеварения.

Острое чувство голода при прохождении многокилометрового маршрута обычно не возникает, поскольку сжигается жир, причем в наиболее экономном – ночном – режиме энергообеспечения. Не принимая пищу, человек может идти, пока не лишится запасов жира.

Голод и чувство слабости появляются при остановках, когда уменьшается вентиляция легких, необходимая для сжигания жира. Практическими ограничениями, сокращающими возможности пешехода, являются неудачная обувь, потертости ступней и чрезмерный груз. Вода в большом объеме требуется из-за избыточного потоотделения при высокой температуре среды и солнечном облучении.

На маршруте воды не хватает даже для питья, поэтому бриться приходится «в сухую». Потную, немного засаленную щеку станок проходит нормально. После процедуры лезвия прочищаются тонкой иголкой и продуваются, что многократно увеличивает их срок службы. Я ни разу не покупал бритвенные станки…

Столовая «что Бог послал». Прохождение железнодорожных и автомобильных трасс невозможно без употребления остатков жидкости из пластиковых или бумажных емкостей. Эту посуду выбрасывают из окон движущегося транспорта или оставляют на местах остановок для перекуса.

Свойственная людям брезгливость не совмещается с успешным прохождением маршрута. «Подъедание» за кем-то – ни что иное как прививка от возможного инфицирования. Такой прививке я доверяю больше, чем прививкам в медицинских учреждениях..Опытный турист никогда не проходит мимо продуктов, оставленных другими – более расточительными или, наоборот, рачительными туристами в качестве даров. Это называется «подкрепиться тем, что Бог послал», «придет день и даст нам пищу».

За 40 лет не было, случая, чтобы столовая «чем Бог послал» как-то подвела. Важно принимать пищу по фактическому чувству голода, когда организм израсходует значительную долю энергетических ресурсов. Тогда проблемы пищевых пристрастий не возникает: ешь то, что дают, или то, что нашел…

Пешим путешествиям свойственны нарушения в работе кишечника в виде запоров. Чтобы избежать этого, утро начинается с воды, затем употребляется клетчатка, которая имеется в наличии. Наиболее подходят яблоки (хотя бы дички). При избытке сладких и мягких плодов можно выделить прием фруктов в отдельный прием пищи. Тогда принимаемые через несколько часов продукты должны быть преимущественно белковыми.

Более двух раз принимать пищу на маршруте, как и при физической работе, нецелесообразно. Пища в желудке или верхних отделах кишечника сковывает движения, деформирует внутренние органы, мешает диафрагмальному дыханию и попросту вредна. Поэтому марш-броски лучше делать натощак, желательно ранним утром.

Колпак для ночлега. Не помню, откуда дома взялось кольцо из полиэтиленовой пленки, шириной в один метр и диаметром в полтора метра. Уже на маршруте превратил его в колпак, «сшив» одну сторону десятком булавок. Это обеспечивает сохранение тепла, и в то же время позволяет дышать «под колпаком».

Штатное положение для сна – на спине с согнутыми в коленях ногами. Такая поза, не сильно напрягая, как и поза «зародыша», способствует теплообмену между частями тела. Можно повернуться на бок, если хватает подстилки, немного сдвинув колпак. Это средство спасения от холода оказалось достаточно эффективным на протяжении всего маршрута. Правда, для поворотов не хватало подстилки в виде не надетых вещей. Рюкзак ставился рядом, закрывая один бок.

Ключевым для согревания является многослойность одежды. Кроме хлопчатобумажной куртки, использовались две рубашки и майка с короткими рукавами. Кроссовки не снимаются, лишь ослабляются шнурки. Обычно замерзают колени, касающиеся пленки, но двух штанов (простых и тонких шерстяных) было достаточно. Под кепку с козырьком надевал шерстяную шапочку, которая у меня всегда в рюкзаке весной или осенью.

Сложенные третьи (легкие синтетические) штаны подкладывались под поясницу. Если начнется дождь, то останется, плотнее сгруппировавшись под пленкой, дожидаться рассвета, чтобы продолжить путь, высушивая на себе одежду.

О сочетании пешего движения с поездками на транспорте. Как показало преодоление этого довольно протяженного маршрута, полагаться только на так называемый «автостоп» не следует. Ожидание транспорта, в котором хотели бы вас видеть, обычно изнуряет больше, чем самостоятельное прохождение доступного по силам отрезка пути.

Уверенному в своих силах пешеходу обычно сопутствует удача в силу складывающихся обстоятельств, что позволяет резко ускорить преодоление маршрута. В памяти может надолго остаться только отрезок пути, пройденный с трудом, с приобретением какого-то опыта, находками и утратами. Пространство, мелькающее за окнами автомашины или поезда, даже при многократном повторении запомнить сложно.

Просторы, которые прошел пешком, становятся по-настоящему родными. Не так важно, что ты покоряешь: 10 километров вверх или 1000 км по горизонтали. В первом случае больше риска, связанного с чрезвычайными обстоятельствами, когда человек не может что-либо изменить. Во втором случае турист также испытывает себя на прочность, развивая упорство и волю, но практически ничем не рискует.

В случае пешеходного туризма не нужно какое-то специальное снаряжение. Затраты на путешествие по деньгам не превышают цены железнодорожного транспорта по двум причинам. Во-первых, можно «своими ногами оставлять в кармане деньги, предназначенные для проезда». Во-вторых, на бескрайних просторах обязательно найдутся водители, для которых ваш внутренний мир окажется интересным.

За 14 дней маршрута (22.07.2019–04.08.2019) ни разу не складывалась ситуация, требующая обращения к посторонней помощи (критическое обезвоживание или физическая невозможность продолжать движение). Отсутствие графика движения позволяет не напрягаться (сценарий пишется самим ходом маршрута, а не турфирмой). Можно самостоятельно выбирать время и место для остановок, ночевок и более продолжительного отдыха.

Импровизированное движение не утомляет избытком социальных контактов, поэтому получаешь полноценную психологическую разгрузку и хорошее настроение на всем протяжении маршрута. Для повышения самооценки не обязательно куда-то далеко ехать. Просто вышел из дома и пошел, пошел… Дорогу осилит идущий!