Страх

Не тот, что с-трахом... но похоже очень близко к битию по голове каким-то событием/чувством. Наоборот тоже любопытно – хартс... сердечко-то при страхе ой, как прихватывает, да?

Интересно в этой штуке совсем другое. Корень. Как всегда, корешок есть у всего.

Есть чудесный фильм с Виллом Смитом: «После Нашей Эры». Если коротко: это фильм про страх.

Вот из правильного трейлера (перевод на русский) с нужными словами:

«– Каждое наше решение – вопрос жизни и смерти. Но если мы выживем, помни одно: не надо бояться. Страх – лишь продукт твоих собственных мыслей. Пойми меня правильно. Опасность – весьма реальна, а страх – это выбор. Ты знаешь, где мы?

– Нет, сэр.

– Это Земля.»

Так чётко ещё мало кто говорил, но... это то, что нам нужно. Главное разобраться, «выбор» ли или просто «решение» (выбор – это и есть наше внимание, а решения об оптимальности движения при вилке вариантов предлагают и «делают» – эгорегоры в нас, бывает даже и не особо «наши», если мы себя чему-то подчиняем, не осознавая последствий).

И хочется абстрагироваться от различных терминов, что например, есть у эзотериков под названием «вируса страха». Вирус-вирусом, оценки – оценками. Нам надо иное. Даже не механика, а именно чтобы каждый увидел глубину данной «симуляции», размер «симулякров» и «сепулек в сепулькарии». Через себя. «Познай свой страх». Ведь он только твой. И никого не спасут самубеждения, подобно «ваш страх безпочвенен» или «это всё глупости». Не глупости, не безпочвенен и, как и любое чувство, любое ощущение, как воздействие и как осознание – вполне ре-ален. Как и ре-альность. Конечно, для этого необходимо ещё чётко понимать, что значит эта «ре».

Допустим, вы уже начитанные и напонятые, а потому продолжим.

Что же делает страх?

             Сначала возьмём опыт прошлого. Словарь Даля.

СТРАХ м. страсть, боязнь, робость, сильное опасенье, тревожное состоянье души от испуга, от грозящего или воображаемого бедствия.

Или ещё, но уже описывая конкретнее: от страха заледенели жилы; замер от страха; обмочился от страха; от страха тошнит, немеют руки, слабеют ноги; душа от страха ушла в пятки.

Что тут везде главное? Мы от страха теряем контроль. Выходим из себя. Теряем чувствительность к себе, к своему духу. Сбиваемся вниманием с себя, на что-то, что так выводит нас, буквально пригвождая к чему-то более важному. Например, выживанию (пока оно для нас исключительно важно и инструменты выживания контролируют наше поведение без-прикословно).

Над чем же мы теряем контроль? Над телом? Это «описание». Объяснение через очевидность. Все к этому привыкли и дальше вроде думать не надо... а если надо?

Наш контроль над телом – это фокусировка на нем внимания. Не более. И то только в мере осознаваемых нами самими действий. Остальная деятельность – это работа нашего автомата, «под-сознания» или автоматизмы работы нашего адаптера-эгрегора-скафандра для этого мира. Насколько мы можем наше внимание в этом месте удержать (волей), или пробиться к этому желанием, как охотой что-то сделать независимо от боязни или иного чувства (что захватило наше внимание, что вдохновило нас).

Либо через боль, когда нас гонит какое-то воздействие на этом концентрироваться, либо на своей силе – волей. Это же в целом одно и тоже. Но… что же тогда, если не тело? Куда и из чего нас выбивает?

Выбивает нас из сознания. Либо мы его совсем теряем, либо испытываем состояние «измененного сознания», когда позволяем себе как-то отказаться от обыденных ограничений. В зависимости от ситуации и эффектов – либо мы делаем что-то выходящее за рамки обыденного, либо переходим под управление подсознания и «базовых автоматизмов», что называют «инстинктами».

(Заранее следует заметить, что принимать наше видение никого не призываем, просто попробуйте сыграть в него, как в игру «возможного»).

 Тело – это только створожившееся, уплотнившееся до мерности этого мира сознание, как и все тела – это просто разные мерности нашего сознания для разных «сред» или инструменты осознавания и воспроизводства в сознании, отсюда и «ре», конкретного варианта именно этой реальности. Итак, когда мы выходим из этого тела, самовольно или из-за какого-то воздействия, говорят: мы «потеряли сознание». Либо полностью, либо частично, при осознанных путешествиях, регрессивных и управляемых гипнозах, испуге, наркотических и галлюциногенных веществах и т.п.

В любом случае, выйдя из этого тела, как некоего состояния сознания, мы переходим в какое-то иное «сознание». Но вот для этого мира – мы «выключаемся». Вплоть до смерти (в пределе), что есть смена меры. Чего? Сознания.

Говорят: «смена точки сборки» или места фокуса внимания. Возможно «основного потока внимания», а возможно одно из многих. Ведь внимать себя можно во многие тела сразу. Если непонятно, то вспомните, что значит «вы-нимать».

Хорошо. Дальше.

Бывает страх ре-альных вещей, типа падающего на тебя дома или летящей на тебя вертящейся в воздухе машины. Хотя в этот момент страха-то, как такового особо и нет. Времени нам на него нет. Может там есть, «всё, пиздец» или иные мощнейшие слова мата – языка огня, содержащие большой душевный эмоциональный всплеск. Но страха – нет. Там, наоборот крайне сконцентрировано внимание.

Чаще всего мы испытываем «чувство» страха, которое нас тормозит либо перед действием, либо как пост-эффект: та самая тошнота, ужас и т.п. из разряда «что же я наделал». Т.е. это знак о том, «где» страх сидит и, что важно, где его нет. Это не особо хочется доказывать, но похоже, страха в момент сейчас – «нет», а когда мы концентрируемся на чем-то вне настоящего (будущее-прошлое), он раз и появляется. Т.е. он присущ только тому, что вне настоящего. Это очень важно.

Дальше.

Всякие гугло-ответы и статьи, в которых начинается с такого: «Разобраться в психологии страха, чтобы преодолеть страх. По мнению психологов в основе чувства страха всегда лежит страх смерти...»… должны идти мимо. Просто обязаны. Масло начинается с первомасла. Нам это не подходит. Страх не может «начинаться», особенно с самого себя. Он либо «есть» и тогда его можно включить/выключить, как способность, когда приходит соответствующий для него ключ, либо нет.

Есть страх?

Есть.

Значит, с ним можно взаимоотношаться, его можно изучать, познавать и, самое главное – в него можно идти, как в сущность, разбирать его как программу с компонентами и объект с собственным вектором цели. Страх – это такая же технология, программа, элемент, стереотип поведения, который подразумевает, что есть ключ, который её включает, есть результат, что им достигается. И раз это инструмент, то ещё проще – у него есть своё предназначение.             

С чего страх начинается? Сразу скажем: с боли. Чтобы не удивляться.

Пример, дабы вы поняли, как это в со-знании (и пробовали сами проверять).

Есть знание «А». Являясь только знанием «А» вам не надо ни помнить себя, ни знать себя, ни осознавать себя. Вы просто есть «А». Это состояние часто называют нирваной (не-рваное на части состояние, в котором есть только вы). И это, по своей сути, состояние совершенства бытия некоторой формулой, законом, знанием и ничем иным.

Здесь совершенство – это то, что совершено, создано, а потому «есть», обладая всеми условиями бытия: меру, цель (предназначение) и постоянство.

И главное, оно никуда не ведёт, не движется к чему-то (не изменяется самостоятельно вне рамок заданной меры, т.е. вполне при этом может двигаться как-то зациклено, но одно-образно), а просто «есть». Если грубо – это аналогично бытию одним битом или «базовой» единицей порядка. «Маленьким» эгрегором. Вечным, неизменным и... «потенциальным». Средой для конструирования чего-то большего. Потому, что движение с ним или по отношению к нему, даже если как-то и производятся – им самим не осознаются. Не-чем пока осознавать. Это всеми декларируемое «Азм Есмь» вызывает некоторое подозрение, ибо выбора оно не делает так же.

Теперь усложним. Есть знание «А» и «Б». Они не пересекаются, и не будут взаимодействовать почти всегда, как не взаимодействуют разные частоты. Говоря «А» никогда не будет звучать «Б». Да они могут «перекрываться», когда входят в резонанс и формируют стоячие волны разными способами, но это не о том.

Интересное про-является (жизнь осознаваемая), когда мы объединяем в нечто общее «А и Б» и становится: «А И Б сидели на трубе». Почему? Потому, что это общее и есть состояние «со-знания». Чтобы сознание было, необходимо минимум два объекта и основание – «труба» (общее подобие) или связь (способ перехода через подобие).

Тут и «начинается» сознание и наши «игры». Когда некоторые знания соединяются вместе некоторой «связью» (здесь она проявляется в виде «И»). «И» как раз и будет «хранилищем» или тем, что держит порядок или «формирует» сознание, даёт возможность для развития новых инструментов о-со-знавания. Объединения знаний в со-знание, со-юз каких-то уз, или тех самых связей, по которым «может» течь осознаваемое движение. Причём если вы уже уловили: просто частицей «А» вы двигаетесь везде, но это везде вами даже не осознается, есть оно или нет. А вот если есть соединение «АиБ», то вы двигаетесь уже «упорядоченно», не везде, а конкретно через это соединение. Вы уже «внутри» вашего со-знания. И пустоты «везде» для вас уже «как бы» нет, так как вы сконцентрированы именно на способе связи между одним и другим. Вот такое движение мы и осознаем, как «время нашей жизни».

И что же такое боль? Боль – это чувство, ощущение, это, наконец, знак, о том, что какой-то «порядок», какая-то у-порядоченность, какая-то уже созданная, об-единенная в нечто у-порядоченное и единое система, разрушается. Либо может разрушиться, либо уже разрушилась. Боль есть только тогда, когда есть порядок и она знак о его разрушении. Эта первичная сигнальная система сознания, которая работает однозначно – она проявляет места разрушения или диссонанса (как душевная боль), дабы мы на ней концентрировались и как-то убирали.

Неоднозначно в боли то, что некоторая боль может быть осознанна и мы именно через осознавание того, что болит, можем изменить это место к состоянию «не болит», а какая-то существует с блокиратором, не дающим её осознавать (проживать) – страхом. Он как «табу» – туда нельзя, там больно. И что важно – это табу и его страж серьёзно сужают наше сознание, а значит и душе невозможно через суженную часть проводить душевные движения в полноте.

Что же такое «не болит»? Значит, не разрушается и позволяет нашему со-знанию удерживаться в-порядке, при данном происходящем движении. Если это удаётся, то значит программа-образ этого движения и сознания устойчивы и с некоторыми допущениями (условиями) его можно перекладывать в авто-пилот (создавать стереотип движения), убирая оттуда своё внимание. Этот кусочек сознания (образ действия, образ мира, образ себя превращается в успешно налаженный образец) работает, как новое целостное знание «АиБ». Ему самому не нужно ничего лишнего: оно совершено и лучшее, чего мы добились в этой мере, состоянии и ситуации, хотя может быть и не совершенно при взгляде из иной мерности и т.п. Оно будет совершенно и просто пребывать, а активируется тогда, когда на него обращают внимание (постановкой новой цели, в рамках которой этот образец полезно будет использовать, как средство).

Осознаваемое чувство боли развивается в нашем сознании во всестороннюю программу контроля опасности. Это называется «тело боли». Как цель стремления к неуязвимости от боли или что часто и называют неявными формулировками «страх смерти», «инстинкты выживания» и так далее. Неявной потому что мы, как эго, не осознаем на самом деле, что такое «смерть», так как и не осознаем, что будет после неё, чтобы её боятся конкретно. Мы боимся не смерти, а невозможности осознавать себя, «как я». Т.е. потери себя. Однако эта невозможность, она опять же выходит не из смерти, а из осознания того, что пока цель (предназначение «я») не достигнута – она и все связанной с ней важно. И наша боязнь практически равна всей совокупности этой важности.

Отсюда и выходят разные фобии, страх и испуг, потому что мы сталкиваемся с ситуациями, когда мы осознаем: так мы цель не достигнем. И нужен стопор для этого осознания. И если мы из-за какой-то толстокожести не понимаем последствий, то может включиться автоматический инструмент болевого торможения движения.

Эта программа и есть страх, т.е. система предотвращения опасности разрушения. Она может быть, как реальная, так и иррациональная, выстроенная по сути не на опыте взаимодействия с действительностью, а на опыте существования и движения нашего сознания. Для нашего сознания совершенно безразлично – встречаемся ли мы с объектом в реальности, чувствуя его физическим телом, либо как-то иначе. В результате, страх может вызывать картинка кино, необычный звук и многие, сами по себе не являющиеся опасностью события, но имеющиеся для нашего сознания устойчивые связи с тем, что опасно. Это ещё одно основание для возможности видеть вам своё физическое тело, как однин из инструментов, которыми мы принимаем, обрабатываем и испускаем из себя информацию.

Однако, разрушиться может лишь то, что не совершенно и как-то не-устойчиво по отношению к данному виду воздействия. Это ещё одно основание видеть в страхе инструмент блокировки движения. Насколько полезен страх – это не вопрос дискуссии. Скорее, стоит сказать так: нет без-полезного страха.

На заметку.

Выбор сомневаться, т.е. колебаться и проживать какое-то не-совершенство, довольно любопытная вещь, так ведь? Это ведь выбор: обращение внимания на возможность сомневаться, возможность быть неидеальным, возможность восстанавливать связь. Испытать некоторые чувства, порой даже неуправляемые. Как-то их описать-осознать, уловить, понять и у-с-покоиться. И что важно – это состояние, где с одной стороны, есть знания о том, в чем ты совершенен, то, что есть ты и есть то, с чем ты просто связываешься, потому что обратил на это внимание.

Доверие и страх

До веры есть... страх?

Доверие – это состояние. Причём состояние сознания. И что самое интересное – осознанное состояние сознания. Можешь ли ты доверять неосознанно? Определённо нет, так как сначала тебе необходимо решить это делать, а уже потом, это может стать автоматизмом. Например «доверять всем голубоглазым», потому что такой – отец. Это вполне себе программа сознания, детская, но все же она показательна тем, что само по себе доверие – это просто инструмент доступа к себе в обход запретов и страха в том числе.

Когда ты в состоянии какого-то «аффекта», т.е. под «влиянием неконтролируемых чувств», под давлением гона и порыва чувств, когда ты вышел из собственного сознания каким-то путём на-сил-ьственного воздействия, например из-за какой-то боли, сомнения в правильности того, что осознаешь, слабости и без-верия, как откровенного невежества или неважно как ещё – ты доверять не можешь. Не способен. Условия, чтобы ты смог удержать в своём сознании такое состояние – не соблюдены. Ты сам находишься вне, чтобы их соблюдать.

Есть одна простая практика, чтобы понять это ощущение доверия.

Это когда один человек становиться спиной перед другим и потом откидывается назад в его руки. Эта практика для того, кто откидывается и когда он стоит перед падением назад, и когда решается, и когда падает спиной на руки – вот там он может изучить в себе доверие к другому. Ведь если он упадёт и если его не поймают – это будет больно.

 И страх, и не уверенность, и сомнения и всё-всё-всё вылезет. Даже то, что не относиться к этому человеку и может к самому падению, ибо суть страха, как и любого образа – это наличие «усов» или ключей активации, которые выставлены вовне и ищут даже частично ассоциативно-похожее событие, чтобы включиться. Все наше сознание – ассоциативно, ибо течёт только через имеющиеся связи и потому сами связи, вес и важность и ценность их так нашему сознанию (и Эго) определяюще важны. Именно эта важность может, как создать страх, так и его преодолеть. В этом ключ.

 Если слишком просто, то отойдите дальше и ловите позже. Или даже не поймайте. Не мните себе о простоте, если решили задачу только в одних мерах условий. Это одна из уловок сознания, часто происходящих по принципу: если два раза событие дало один результат, то такой результат будет всегда. Так создаётся автоматический стереотип поведения. Однако, это не значит, что вы решили задачу в любых условиях и потому в решении этой задачи вам можно доверять всецело. Это одна из ловушек, когда мы в решении какой-то задачи отдаём своё внимание на автоматизм, перестав осознавать.

Как говорил Брюс Ли: «Я не боюсь того, кто изучает 10 000 различных ударов. Я боюсь того, кто изучает один удар 10 000 раз». Услышьте его слова.

И доверие вот тут можно ощутить очень хорошо. Оно здесь чётко связывается с любовью. С «я тебя лов-лю» (ай лов ю). Поймал.

Ты доверяешь – когда ты поймал и ловят тебя. Когда ты уловил знание о человеке и ты принимаешь его им в себе[1]. Не самого человека, нет, а знание о нем. Ты с этим знанием связался. То, чем о себе он с тобой поделился. Насколько раскрыл знание о себе, свои цели, мотивы, охоту жить. И раз они для тебя не являются разрушительными, не возникнет и трения, шероховатости и недоговорок. Это говорит о вашей взаимной душевной открытости.

 Принимать внутрь себя разрушение и позволять его – это мазохизм и совсем не путь очищения от боли. По трению и боли от него вы всегда поймёте, что есть что-то неудобное, какой-то угол. Что резьба не подходит под винт, сколько не смазывай его анестезией законов, правил, самоубеждения и «интереса» к садо-мазо. Ёмкость для боли – конечна и её всегда прорвёт. Рано или поздно. Такое доверие с сомнением и болью внутри – ложь себе, за которые вы сами и будете платить. Чем? Созданием страха. Созданием препятствия, как говорят «кармы», которое теперь, чтобы вернуться в себя, необходимо преодолеть.

Например: два раза ошиблась в понимании любви к мужчинам: «все мужики козлы». Страх создан, а значит теперь доверие получить – на порядок труднее. На порядок страха. Но в мире что-то изменилось? Мир-то никак не изменился. От того, что кто-то определил для себя так «всех мужиков», ни один из мужиков таким предопределённо не стал, однако от этого у самого оценщика резко сузилось сознание, фильтруя мир только под эту утверждающую оценку: видеть в мужиках козлизм. Иначе тот опыт, та боль и страдание, которые были получены от двух ошибок в прошлом, перестанут иметь ценность и разрушения будут ещё тотальнее. Вот и замкнутый круг. «Все мужики – козлы» – это ухудшение в поиске того, что нужно, но отказаться от утверждения – это признать свою ошибку в понимании мужиков и принять всю свою боль, а сверху ещё и весь страх ошибиться вновь. Не поймать.

Самое важное то, что ты не можешь доверять, не поймав человека. Это также и практика для ловящего. Для ощущения внимательной концентрации и ожидания. Знания, что сейчас будет и готовности ловить верно и точно, дабы не ошибиться и не выпустить из рук. Удержание слова, что ты дал, сообщив о готовности ловить – это и есть готовность любить в одной из форм. Воля. Ведь воля – это способность удерживать что-либо. Даже если там есть боль. Мужские инициации связаны именно с этим. Пройти через боль, удержав себя. Удерживать внимание, но при этом для этого нужно некое пространство для удержания. Так ты и разводишь руки, создавая пространство, в котором ты можешь уловить и удержать другого.

Ну и соответственно, воля, обобщённо перетекает в понятие «быть готовым держать слово в любой момент», или «столько, сколько потребуется для достижения цели». Доверяют знанию, но поверх него – именно слову. Ключу. Слово, обещание, ассоциация или «включение связи» звучит ключом и знаком для тех, кто нашёл достаточно доверия в познанных им знаниях об обещающем человеке. Их ему достаточно, чтобы довериться тому в чем-то ином или ещё непознанном.

Доверие всегда связано со страхом, ведь страх – это незнание. Отказ познавать, ибо там, в прошлом попытка познания была связана с ошибкой и болью. Даже просто провалилась. Это защитная система проверки, блокирующая любую попытку пройти через себя, если «воли» недостаточно, чтобы преодолеть хотя бы саму блокировку. Ибо блокировка имеет «размеры» – испытанной боли, ошибки, а порой и умноженной кратно из-за незнания, а значит отсутствия меры в том, в чем сделана ошибка: у страха глаза велики. Она как-бы говорит: научись измерять верно – и только тогда, тебе будет дано пройти.

Отсутствие знания, памяти, плотной опоры – это место для сомнений и колебаний, предположений, ожиданий и волнения... неустойчивость порядка, а значит – боли и возможности ошибиться. Это место, где мы трудимся для восстановления правильного результата.

Страх, чтобы блокировать движение в доверие приподнимает все ошибки, всю не проработанную в прошлом и не отпущенную боль, создавая из неё дублирующую нейронную сеть, опутывающую наше тело запретами, чтобы мы не теряли себя, не засыпали, отдаваясь на автоматизмы стереотипов, не переподчиняли себя эгрегорам всецело, а внимательно осознавали и искали сами. И пока этот омут не прочистим – он будет препятствием. Придётся волей его преодолевать и тогда он просто – будет. Это никакой не вирус, но из него можно сделать «вирусное заболевание», в виде паники, всеобщего ужаса и множества вещей, через которые сознаниями можно манипулировать и изменять состояние тех, кто живёт неосознанно-автоматически, отказав себе в воле.

Ведь ты не в состоянии доверять пустоте, в которой нет знания. Сначала тебе нужно понять. Протечь по знанию. Чтобы опереться на это. Иметь основания для доверия. Осознать знание о человеке, что ты в силах принять, хотя бы увидеть и внять его в себя, сотворив и осознав его копию. Проверив на себе. Понять собою, т.е. воспринять человека внутри себя. Соответствует ли его действия тому, как поступил бы ты на его месте или хотел бы поступить? Можно ли принимать его чувства и мотивы, близки ли они по своим движениям, охоте, колебаниям, твоим душевным движениям, либо вместе вы только помешаете друг другу? Вы можете быть совершенно разными по жизни, но вы точно знаете – по душе вы друг другу или нет.

Ибо, что случиться с твоим голословным «я тебе доверяю», если человек проявит какое-то новое знание о себе, в котором для тебя есть боль превышающая волю? Способен ли ты перетерпеть, пересилить его уже имеющимся знанием о его верности, кроме как своей волей, чтобы удержать себя в себе и дать себе «время», чтобы понять его в новом? Переварить боль, дать себе силы осознать его мотив и не закрывать для него душу из-за собственной неустойчивости? Простить поняв? Ведь только так прощение будет настоящим. Или эта своя неустойчивость будет искажать видение и блокировать позволение ему быть таким, какой он есть. Страх этот блок и проявляет.

Иначе ведь эта боль естественно выдернет тебя из себя всегда, и ты будешь ею болеть и разрушать себя в этом месте неустойчивости, обоснованно видя в нем инициатора, ведь он стал ключом, всколыхнувшем в тебе спрятанные сдерживаемые чувства. Хотя… боль-то будет только в тебе.

Пытаясь сладить с болью, ты обращаешься вниманием не в другого, а в себя. Куда денется в это время твоя связь и доверие? Способен ли ты будешь, обратившись полностью в свою боль, поймать в этот момент другого? Сдержать слово? Удержать связь? Обратить и его в себя, удержать и его в своём внимании? Хватит ли его у тебя на двоих?

Я тебя люблю... я тебя ловлю... я тебя поймал... и ведаю. Осознаю и принимаю без боли. Понимаю, да, осознаю, да, без трения и боли. Я способен окинуть тебя своим вниманием и принять в себя, в своё сознание и душу, без искажений твоей сути, ибо иначе тогда моё знание о тебе не стоит и копейки доверия. Оно ложно и это моя ошибка, за которую в своём душевном движении при следующей же проверке я заплачу – трением. Замедлением. Силами потраченными на трение. Неплановой неустойчивостью своего движения. И во мне «проснётся» страх.

Иначе же – мы уже одно, целое, гармоничное, сбалансированное целое... вот сможете ли вы поймать это ощущение любви?

К себе, к другому, к миру? Оно подобно... но так разниться по знанию, не так ли?

Что ты ответишь на это?

И вот ещё...

А свою волю, без которой у тебя, людь, нет даже права просто называться человеком – познали ли ты?

Ты не знал? Не знал, что и себе тебе очень важно доверять? Себе в себе. Ведь кроме воли, у тебя нет ничего, что способно будет удержать тебя в себе, в сознании и не допустить разрушений, если возникнет боль. Если ты вспомнишь о боли, что есть в тебе. Те чувства, что ты сдерживаешь, прячешь, стараешься забыть и «развидеть», ухудшая чувствительность к миру – убивая своё зрение, слух и так далее. Творя боль-езни своего тела, которые позволяют тебе ослаблять чувствительность к себе. Устрашаться от себя – здорового. Отказываться нести за своё здоровье, силу и внимание – ответственность. Всё это страх…

 Смочь найти в себе опоры для устойчивого движения и планомерного ремонта своего радиоприёмника, очищения от неустойчивости, страха, колебаний, сомнений... где твоя воля на это или ты вечный бегун от пинков и граблей, что сам и раскладываешь?

Или для тебя остаётся лишь право гоняться болью из стороны в сторону, как «чуждой» волей по отношению к тебе? Кстати, всем откровенно наплевать, какого полюса, порядка или значения она будет по отношению к тебе... ты раб, светлых, темных, коричнево-бурмалиновых сил, что впускаешь в себя сам. Ты просто пока Баранкин, который ещё не стал человеком. Вольным. Способным ловить. Своим вниманием, а значит, способным любить. Сам. Человек и воля – это синонимы, а страх – это препятствие, которое не даёт быть собой. Им. Без них нет человека, ибо человек – это тот, кто способен любить и доверять. В своём внимании. Пока не поймёт, не осознает, сделав частью себя.

Любовь многогранна... и ей, как и всему – исключительно важно учиться. Шаг за шагом. Иначе не получиться ловить... всё, что потребуется.

И да... по вере вашей, да будет вам...

По той самой въере-мере познанного и понятого вами. И мера этому пределу – бесконечность ничто. Лишь страх этого ничто, пустоты, сдерживает ваши границы сознания, которое заканчивается в «нигде».

Страх и закон

Закон. Ты либо следуешь ему, либо нарушаешь.

Нарушение ведёт к переводу состояния тебя (по отношению к закону) в состояние «вне закона». Выходу по отношению к нему в ничто. В пустоту. В среду, где закона нет. Где нет тепла, что закон поддерживает. В студ. И окружающее осуждение, остуждение, стыд – это определённо страшно. Там нет той меры тепла, что желанна. Кому? Кому этот закон важен. Тому, кто видит возможность достигнуть цели среди тех, кто ему следует.

Эта среда «вне закона», для живущего внутренне по закону, аналогична непознанному «зело» и потому активирует все имеющиеся программы непроработанных страхов (боли/наказания, проблем самооценкой и т.п.). Но если закон – это условие и граница, то, что же за ней? От чего она ограждает и почему всё же происходит так, что либо кто-то сам выходит за него, либо кого-то насильно за него выбрасывают?

Это прыжок уже из состояния страха.

Почему?

Есть вот какие мнения:

«Не следует законами достигать того, что можно достигнуть улучшением нравов» Ш. Монтескье

«Народы, старайтесь прежде иметь добрые нравы, нежели законы. Нравы есть самые первые законы». Пифагор

Чем это нам поможет?

Вот чем. Закон – это состояние выхода за КОН. За круг возможности собственного творения. Круг творения – это предел, внутри которого вы можете на что-то осознанно повлиять и разрешить задачу/ситуацию к ладу. На что вы можете, доверяя, опираться.

Вне его – это всякие поллюции по теме голодающих в Африке негров, не выливающиеся в снятие самой проблемы, а имеющие цель иного характера. Устрашить опасностью выхода за границу «как все». Нарушить закон. Это проверка на подчинение «ему».

Значит имеем.

Есть КОН или круг наших нравов, того, что нам нравиться. Область нашего внимания, где мы способны им управлять. Всем нравиться разное, но в целом, нравственность в обществе категория осознаваемая.

Итак. Выход за КОН – это выход за границу нравственности.

Когда нравственность осознавалась больше, как некий урон себе, когда ты идёшь против своего нрава и ты останавливался ею. Настолько, на сколько хватало духу (тут ещё совесть работает, чтобы остановить, когда действия выходят за границу промысла и попущения контролирующего жизнедеятельность эгрегора, но не у всех – многие уже сломали и этот механизм нравственного страха путём создания множественности подключек, когда блокировка одного наталкивается на разрешение другого).

Сейчас духа меньше, но он просыпается, а во многих и проснулся. Значит, начинают искать не закон, а свой нрав.

Однако, когда его мало, переход от нравов к культурным ритуалам был совершен, чтобы создать инструмент защиты от неизвестности для слепцов, потерявших чувство себя, которые перестали улавливать суть своего нрава и как следствие – нет в них ни воли, ни способности осознавать последствия своих шагов.

Поэтому, законы – это второй уровень граблей, обладающих целью защитить общество и общее от того, кто забыл про нравственность, потеряв с ним связь, но продолжив паразитировать. Отказавшись от ответственности, но не отказавшись от требований. Это защита от вседозволенности слепцов и если нрав и совесть гложет изнутри, то закон репрессивен – снаружи. Как наказание путём отчуждения от силы общего по причине его какого-либо способа ухудшения.

Это самое главное. Тут нет человека, т.к. данные отношения – это отношения между обществом, как новым КОН-ом общего творения, где нравы усредняются в культуру (чаще всего подобно средней температуре по больнице, но слепцам - безразлично).

Если пережевали, то вот видение: закон и есть «общественный страх», а нарушение закона – это либо выход к своей нравственности, через вспоминание чувства со-вести (со своим высшим Я, подсознанием, родовыми эгрегорами или ведущими человека эгрегорами, его целям и предназначению), либо страх в квадрате. Выбрасывание нарушителя прямо в него, не важно на сколько тот готов к этому. Одного против всех.

Что ещё добавить?

Если тебе будет нужно, чтобы с тобой как-то поступили – ты это привлечёшь. Очень простым способом – страхом. Страх – это отражение непознанного, наша попытка непознанное описать без применения самого познания. Потому у страха и глаза велики – он не измеряет, а сразу закрывает брешь большой паклей (превышающей брешь и захватывающей грани рядом – чтобы наверняка).

Как только ты смотришь в неизведанное чувство – приходит страх, и им ты привлекаешь варианты испытания его. Но, увы... большинство их самых простых – деструктивны потому что чаще всего – это даже не то, чтобы неизведанное, а «недоразобранное» и потому неустойчивое. Какой-то кусочек твоего порядка, что ты отодвинул поглубже и сдержал в себе. Чтобы не чувствовать боль и сомнения по его поводу. Но как только все же боль эта всплыла – с нею всплывает и все по ассоциации. Вот они «великие глаза».

Страх ощущать боль, осознавать её и искать осознанно её причины, что блокируют понимание (например, через обезболивающие, антидеприсанты, отрезание, толерантность и т.п.), доводя до без-различия – это тем более затычка от затычки. Бегство от страха привлекает его ещё больше. Ты напрямую становишься его источником и пропитываешься им. Ведь ты не уменьшаешь его, а все больше и больше отдаёшь ему своего внимания. И все меньше способен его измерить. И так мы постепенно страхами отключаем у себя сам измерительный инструмент на данное чувство, что болит, потому что мы его не в состоянии измерить верно. Как только мы его починили и настроили – всё приходит к ладу, больше нет необходимости в боли и страхе. В этом месте уже никогда не будет страха, а только лад.

Кстати сказать, научившись видеть этот «смысл» страха, можно его убирать прямо сразу, а ситуации для разрешения боли и неудосбства привлекать любопытством, интересом, жаждой познать, но для этого необходимо обязательно убрать страх.

Опять Брюс Ли: «Когда какой то большой парень атакует вас, вместо того, чтобы реагировать на его эго, научите его реагировать на ваше. Вы должны думать про себя: «Как я благодарен тому, что мне сейчас представляется такая чудесная цель с большими возможностями». Не думайте о том, что ваш противник может вам повредить, а получайте удовольствие от того поражения, которое вы собираетесь ему нанести, если уж он оказал вам такую любезность. Я называю это духом боя».

Страх и есть в данном случае – противник, у которого нет никакой альтернативы перед вами – только исчезнуть, подарив вам опыт видения и использования возможностей. Время не важно. Он исчезнет в любом случае. Помните именно это – у него нет никакой альтернативы и его предназначение – исчезнуть, позволив вам переступив его научиться чему-то новому о себе. Это ваш учитель, так что будьте благодарны. И помните – учитель уходит тогда, когда ученик взрослеет до состояния, что опять же описал Брюс Ли: «Я не мастер, я ученик-мастер. У меня есть знания и опыт мастера, но я продолжаю учиться. Следовательно, я ученик-мастер. Я не верю в слово «мастер», думая о нем как человеке, на котором можно поставить крест».

Учитель перестаёт учить тогда, когда в этом исчезает потребность у ученика. Вот и помните, что вы пригласили страх в себя потому, что таким способом решили себя чему-то научить.

Добавления от проработки сопутствующих душевных «игр».

Есть такие слова: «низвергать», «подвергать», «извергать».

Возьмём последнее для разделки, а первое для смыслового наполнения.

«Из-вер-гать», т.е. извергнуть.

Сущность: изверг.

Понятное дело, что извергать – это что-то из чего-то выводить, так?

Подвергать – воздействовать как-то.

Низвергать - что-то обрушивать в низ.

Что же?

Низ-вер-гнуть. Это самое удобное. Гнуть, как гнать. Нечто гнать в низ. Что-то – это вера. Гнать веру вниз, как «душа от страха ушла в пятки». Ведь эта вера – она в себя. В нечто, что твёрдо стоит на пъедестале.

И низвергать с пъедествала – это например, понизить в человеке веру, что он на пъедестале, чтобы он с него упал. Это воздействие на его самооценку. Прямое воздействие на его способность ценить себя, управлять своими возможностями и качествами.

Это именно так и происходит. Моська лает на слона. Она не способна победить слона, но если слон обратит внимание на моську – она победила. Потому что слон сделал ошибку, сделав её попытки равноценным своему вниманию, которые без его реакции были бы безрезультатны.

Всегда, происходит одно – убирается вера. У всего есть результат.

Так же низвергают и «богов». Они теряют веру у своих последователей.

Олимп иллюзий стоит на вере.

Мир стоит на вере. На том, что он именно такой. Измените в людях мнение о нем – и он будет уже иной. Не на китах, а круглый, не на черепахе, а в небесном океане…

Мощь веры – это конструктор реальности, принятие в себя условий о чем-то, согласие на какие-то ограничения, но без знания – это использование ваших сил, чтобы поддерживать реальность тех, кто предложил вам свою для веры. Вас в них. Во власть их над вами. Вера ограничивает, въера – требует познать границы. Каждый выбирает своё.

Страх – это тоже инструмент низвержения. Один из мощнейших. Из своей реальности, в реальность, где он отсутствует. Кстати сказать, в своей его тоже нет. Он есть только тут, как инструмент заземления. Потому и зовётся «вирусом страха». Тянет вниз, в безволие.

Ах да.. «от-вер-жение» – это как и «у-ничто-жжение», что разбиралось ранее[2]: жжение от веры. Потому и отвергается, ибо жжётся, больно и не принимается внутрь.

Помните: «И Ангелу Лаодикийской церкви напиши: так говорит Аминь, свидетель верный и истинный, начало создания Божия:

Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден или горяч!

Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих»[3].

Из-вер-гает, ибо не соответствует условиям веры, верности – правильности существования в каких-то рамках, в границах какого-то знания, как пример, что значит либо его не понимает, либо он отверженный – иначе, какой смысл бежать от того, что у тебя не вызывает боли и ладно с тобою? Оно итак часть тебя.

Или тоже: по-вер-гнуть в уныние: гнать веру по унынию и т.д.

Ищите свой страх в том, что воздействует на вашу веру в себя. Ибо вера – это ограничение, а познание – выход за границы. Страх же – и есть экзаменатор на границе, который ревностно спросит с вас вам же нужное. Он знает вас целиком, порождён вами, живёт в вас и от него не сбежать. Его можно лишь пройти на сквозь, научившись его науке.

Главное – перестаньте видеть в нем врага. Научитесь видеть в нем свою силу, что вы вернете, пройдя его. Он и есть ваша сила, но пока что направленная против вас. Так используйте её, как использует борец силу и импульс противника, чтобы победить его.

Со страхом нет нужды бороться. Он вам не равнозначен, чтобы обращать на него внимание в таком качестве. Эго стоит увидеть в себе, признать, понять и принять в себя, как часть себя.

Так кого убивает Митра?

Что же ты мистер Голд?

В чем твоя самая большая разводка?[4] 

Скачать статью (pdf-формат)

_____________