О либерализме

«…Была ли либеральная система в ХХ веке с самого начала тоталитарной? Безусловно, была. И потому, что создала инфраструктуру мирового господства, включив в неё советскую "альтернативу" на правах подсистемы. И потому, что германская контрсистема, просуществовавшая 12 лет, имела стопроцентно либеральные корни.

В ХХ веке мы имели три взаимосвязанные идеологии. Это идеология-гегемон (либерализм), ее радикальное ответвление (нацизм) и идеология прикрытия, спутник идеологии-гегемона (советский социализм).

…Есть только один тоталитарный режим – либеральный. Фашизм и коммунизм являются не его конкурентами, а его составными частями. Первый представляет собой ядро, а второй – периферию. …Можно говорить о трёх тоталитаризмах, но в этом случае слово "тоталитаризм" кардинально меняет смысл. Оно обозначает уже не доктрины, а состояние идеологического пространства в целом, которое возникло в ХХ веке.

Следовательно, правильно говорить не об отдельных идеях, а о состоянии тоталитаризма, в которое вошли европейская мысль и европейская политика в прошлом столетии. "Состояние тоталитаризма" и есть конечный продукт развития европейской мысли после 1789 года…»   (А.Щ.)

«Две из политических теорий – социализм и фашизм - являются протестными вариантами восстания нации («народов эпохи модернизации» - А.С.) против попыток «вписывания» в дискомфортный для неё «мировой капиталистический порядок» на правах нации «второго сорта», периферии; то есть заставить существовать по правилам «либеральной политической теории», правилам одной мир-экономики, одной псевдо-культуры.»  (К.М.)

…

Любая общественная идеология должна иметь основания или аксиомы, «опорные камни». Для действительной идеологии они должны быть сугубо своими и касаться принципов социального устройства. Так вот либерализм изначально построен на подмене, на присвоении, на лжи. Во-первых, идеология либерализма содержит в себе ложь изначально неким неправомерным (ложным) поступком, нарушившим исходный статус человека, его «суверенитет» и ответственность перед социальностью. Он взял на себя прерогативу Бога в отношении человека к свободе. Свобода – это не идея. Свобода – это завет. Когда её назвали идеей – её украли. Это было первое, исходное «отчуждение». («Социальное отчуждение»; потому что «психологическое» произошло раньше и происходит постоянно – «когда доброе назвали добром, появилось и зло.» А потом ещё и написали…) Свобода – это завет, который познаёт каждый сам.

То, что принадлежит по завету именно человеку, то есть присутствует только в отношениях «Человек-Бог», было представлено задачей социальности. Интимное либерализм сделал произнесением, заместив источник. Заветное – то есть и данное, и подтверждаемое – он поднял в требование, в императив, на знамя. И эта ложность, то есть использование не по рангу и назначению потянула за собой и дальнейшую неправомерность, дальнейшее воровство. Присвоив, как знамя, Божественный принцип, он стал выбирать для себя социальные одежды; как на представлении у Воланда, до окончания его…

И это, во-вторых, так как своих социальных опорных камней либерализм не создал, а лишь переиначивал, перекраивал под себя, под «свои правила», под «своих людей». Ведь он изначально не основан на общности, на социальности. Он заимствует социальную конструктивность в традиционных обществах, да ещё и выборочно. (Так он поступил и с «демократией», как способом правления «от народа», как «народоправством», как «представительством»; эта конструкция в традиции, в целостности уравновешивается постоянной и строгой ответственностью и старшинством по заслугам, то есть служением.) Его – либерализма – исходная идея «социальности» – право сильного и противопоставление. В своём противопоставлении, разделении он восходит к католическому противопоставлению церкви и государства, небесного и земного. (В отличие от православного симфонизма, целостности.)

И закономерно, что в своём «самоопределении» и выживании он логично воспроизводит фашизм (диктатуру корпораций – нации в том числе – на примате превосходства и выгоды). А вот своими родными, собственными экономоцентризмом и «классовым взглядом» (восходящими к протестантизму) через абстракции и выборочность марксизма он «наградил» как раз так называемый социализм. И только Русская традиция взяла и наполнила эту звонкую форму реальным историческим содержанием, по необходимости. Кстати, если бы победило нечто среднее между Сталиным и Троцким и не в России, то на базе великого учения Маркса вполне бы была создана модификация фашизма. (Ведь конкретных предложений по организации производства, по реальным экономике и политике у Маркса не было, а русофобских – достаточно. Вот и сделали бы классово-солидарный корпоратократизм против России. Уберите в Японии императора, поставьте вождя (с заменой истинно сакрального на псевдо), добавьте градус избранности плюс русофобии – вот вам и «японский социализм». При зашкаливании «избранности» произойдёт фашизация. Не будет в Японии традиции, и будут лихие времена – так там и будет.) Цитаты для этого тоже есть, и какой-нибудь талантливый идеолог на букву «Г» вполне бы заточил под это стройное «всесильное учение».

Расизм, колониализм, оправдание рабовладения рабовладельцем-демократом Локком – это всё следствия того начального акта «Присваивания Свободы», с последующими противопоставлением, социал-дарвинизмом, и итоговым замещением «гарантий» Бога на гарантию собственности. Им – в их цитадели – не откажешь в откровенности (или аналитичности). Из фундаментального учебника западных университетов под названием «История идеологий»: «Гражданские войны и революции присущи либерализму так же, как наёмный труд и зарплата – собственности и капиталу. Демократическое государство – исчерпывающая формула для народа собственников, постоянно охваченного страхом перед экспроприацией… Гражданская война является условием существования либеральной демократии. Через войну утверждается власть государства так же, как "народ" утверждается через революцию, а политическое право – собственностью… Таким образом, эта демократия есть ничто иное, как холодная гражданская война, ведущаяся государством».

Либерализм и возник то, как идеология, первым. Он и создал – Идеологию, как понимается она в политике! Он и есть суть – Идеология. Так изначально Идеология встала против Целостности! Тогда борясь против либерализма, надо бороться, прежде всего, с не-целостностью, с ложью. И прежде всего в самом человеке.

Ведь есть и другой, так называемый «внутренний либерализм», для внутреннего пользования, интеллигентский, который просто выражает основоположность свободы человека. Но это чувство у большинства, к сожалению, нагружено своими проблемами. И возникает у этого «либерализма» некая содержательность лишь от противного; как реакция на «обнаруживаемые» притеснения. Известная «свобода-от-чего-то»… А вот со «свободой-для» появляется действительное содержание, а «внутренний либерализм», как рефлексия свободы, заменяется делом; и душевным здоровьем.

Надо разделять – как минимум, чтобы адекватно реагировать – 2 «либерализма»: оформившуюся идеологию, уже как нео-либерализм (про-фашизм), и внутреннее стремление к свободе, осознанное краеугольным камнем человека вообще.

Любой "изм" – уже крайность, уже игра... Но либерализм, как состояние ума, как желание личностности (которое легко переходит в желание пре-имущества и просто – имущества), быстрее всех «измов» уводит человека в искушение. Он ближе всех «идеолог-измов» к «уходу» человека в крайность, буквально за один шаг; и он ближе всех к Центру человека. Он не обременён многими и сложными обстоятельствами. Здесь, чтобы быть адекватным, самому надо быть не одномерным, «не упрощённым», не идиотом. «Либерализм», основанный на прямом «завете свободы», за счёт близости к метафизике человека, он одновременно примитивен и глубок, в зависимости от самого Человека, от его качеств. В Свободе сходятся все уровни качеств человека, как истина о них, как резюме человека. Свобода находится в сердце человека, в его ядре… Так всегда в глубине, где сходится то, что на периферии – разное... И та глубинная энергия (на «дефиците масс») может быть и разрушительной, и созидательной…

Мы говорили о цели привнесения Божественности в социальность, трансформации последнего задачами Божественного, задачами становления человека Человеком, исполнения призвания. «Пробуждение Человека в человеке или пробуждение Человечности и есть цель, как социального строительства, так и развития цивилизации. Человечность – это гармония свободы выбора, ведущая к созиданию и самоорганизации. « (С.Л.) Здесь снова возникает вопрос о содержании свободы. И этот вопрос обращён к самому человеку.

Так к правильному ли приведёт, правильно ли в конечном итоге – объявлять либерализм врагом (судить, уничтожать, вести компании и т.д.), объявляя врагом – в угоду манипуляторам-«разводчикам» и по упрощению толпы – завет о свободе? Может быть глубже надо брать, чтобы не было новых крайностей и искажений у идущих следом и повторяющих мантры?... Может быть людей и надо учить различению начала искажения...

«Измы» не спасают. Наоборот. Замещают личность псевдо-содержанием, усвоением, умственным пережёвыванием. «Измы» подменяют нечто важное в человеке. Его действительные отношения с Богом.

Тогда ещё раз, что значит – «привнести Божественное в социальность»? Формальный ответ напрашивается сам – так её организовать, чтобы движение человека к пониманию промысла, связь с Богом была наименее искажаема, если не «подталкиваема». Но можно и чуть подробнее.

Во-первых, социальное имело и будет иметь свою специфику, связанную (!), следуемую ценностям народа. Конкретно социальное во всём многообразии жизни, отношений – это и есть цивилизация. Вслед страуму общества она проявляется во всех 3-х сферах: культуре, хозяйствовании, управлении. В них и реализует народную специфику. Народ, своим осознанием привносит Божественное в социальность, формируя Традицию и закрепляя её в языке, сознании, культуре. И каждый человек несёт её в себе; проявляя в разной степени. То есть ещё раз, сама «социальность» имеет свои принципы функционирования и их надо знать, в том числе конкретные для конкретной цивилизации.

И, во-вторых, есть человек – посередине между Небом и землёй. Его природа – едина. Независимо от национальности. Он – как род – несёт промысел о себе. Он несёт свою духовную задачу. При этом уровни развития людей – разные. И сами общества – разные. А жизнь человечества – одна, общая. Как в этих обстоятельствах организовать социальность, да ещё и понять – зачем разное?...

А вот и надо понять действительное – что есть Человек сам по себе, и что есть он – в Едином Боге, в промысле о нём. Понять – опираясь на всё общее человечества. Ещё раз – не на отдельное, на всё. Бог не закрыл от нас Знание, Он его разложил. И задача привнесения Божественного в социальном – это обретение целостности ради жизни всех людей. Живой целостности, не искусственной…

…

А закончим снова политической стороной вопроса. Хоть она и на поверхности и скрывает корни, но иногда сказанная точно, эти корни – через субъектов – как раз и высвечивает.

«Разбирая схемы политических теорий, необходимо указать и зачастую скрываемые смыслы, которыми руководствовалась при их продвижении «глобальная финансовая элита» (ни для кого не секрет, что финансовый кагал продвигал социализм и фашизм в не меньшей степени, чем сегодня продвигает «либерализм»).

«Эталонный социализм» - скрытый смысл изначального продвижения этой политтеории, воспроизведённой на основании «реформистского иудаизма» и социал-сионизма, в середине 19 в. заключался в идеологическом оправдании уничтожения «верхов» коренных наций (политических, духовных и промышленных национальных элит) ради достижения «равенства» евреев и неевреев во время процесса «феминизации местечек» - т.е. «расчищение политического и экономического поля» для «народа глобальных ростовщиков». Этот план оказался разрушен Сталиным.

«Эталонный фашизм» - воспроизведение мистиками от иудо-протестантизма «ветхозаветной избранности» на не-библейской основе, предполагающей установление «братства только для избранных», превращая «не-евреев» в «нео-жидов», готовых «пасти народы железным жезлом» – идеальный вариант для управления глобальными конфликтами. Этот план так же оказался разрушен русским народом под управлением И.Сталина.

«Компрадорство» («экспортный либерализм», в обоих смыслах; «свобода в обмен на ресурсы») - смысл в обеспечении максимальной свободы обогащения «безродным космополитам», проникшим в экономическую верхушку третьих стран.

«Чистый либерализм» - это уже практически не скрывающийся сатанизм…» (К.М.)