Неизменным курсом русофобии

Ровно 90 лет назад, 8 и 9 ноября 1923 года в столице Баварии Мюнхене произошло событие, послужившее началом на многие годы крутых перемен и в Германии, и в Европе, да и во всем мире. Хотя и тогда, по горячим следам, и в наши дни многие исследователи и аналитики пытаются охарактеризовать случившееся не иначе как некий фарс и неудачную выходку психопатов-нацистов.

Но из банального фарса не может родиться мировая трагедия, чуть было не приведшая все человечество к необратимой катастрофе. Речь идет о так называемом «пивном путче» немецких национал-социалистов во главе с Адольфом Гитлером.

Фасад пивной «Бюргербройкеллер»; Людендорф и Гитлер в 1923 году

Но сразу возникают вопросы – почему путч и почему именно пивной? Что у них шнапса, что ли не было? Само название события – это перевод с английского, дословно звучащего как «путч пивного зала». Дело в том, что именно в те дни Веймарская республика, сменившая после революции 1918 года Германскую империю и Второй рейх, переживала трагические дни своего существования. Экономика страны, задавленная непосильными послевоенными репарациями, рухнула. И без того галопирующая инфляция достигла пика – деньги стали стоить меньше бумаги, на которой их печатали. Униженный и обобранный народ голодал и бедствовал, страна разваливалась, бушевал сепаратизм земель. Правительство Баварии прямо заявило о необходимости ее отделения от остальной страны.

Именно об этом руководители замельного правительства говорили

собравшимся на митинге в огромном зале пивной «Бюргербройкеллер», вмещавшей несколько тысяч человек. Туда –то и нагрянули вечером 8 ноября национал-социалисты, намеревавшиеся арестовать сепаратистов-предателей и объявить о создании нового истинно немецкого правительства Баварии и походе на Берлин, чтобы положить конец смуте в масштабах всей страны. Во главе штурмовиков были прославленный высокопоставленный генерал минувшей войны Эрих Людендорф и набиравший популярность политик, человек из народной гущи, ефрейтор-фронтовик Адольф Гитлер. Им сходу удалось задержать официальных лидеров Баварии и тут же продолжить митинг, уже в нужном им ключе. Но Гитлер, отошедший от трибуны буквально на несколько минут, вернувшись, был страшно разгневан, узнав, что Людендорф в его отсутствие отпустил под честное слово задержанных. Те пообещали, что не будут препятствовать национал-социалистам.

Однако на следующий день 9 ноября колонны штурмовиков и активистов национал-социалистического движения была атакована войсками и полицией. Схватка выдалась кровавой – убито 16 нацистов и 4 полицейских, десятки ранены. Там же могла закончиться жизнь и Гитлера, но его прикрыл собой телохранитель, сраженный насмерть и не переставший все же крепко сжимать руку будущего фюрера немцев. Был ранен в бедро летчик-фронтовик Герман Геринг, ставший впоследствии рейхсмаршалом.

Последовавшая затем девятимесячная тюремная отсидка дала возможность Гитлеру родить свой главный теоретический труд, надиктовав товарищу по заключению Рудольфу Гессу многостраничный манифест «Майн кампф» о грядущих путях немецкой нации, необходимости борьбы с мировым еврейством, западной плутократией, а также неизбежности завоевания жизненно важного пространства на Востоке, населенного славянами и, прежде всего, русскими. Нам сегодня важно понять, что, даже борясь за целостность страны против сепаратизма, но выбрав негодные средства, можно, образно говоря, «заключить сделку с дьяволом» и привести свой народ в итоге к позорному краху. Но этого дьявола - мощные силы политиков, финансистов и промышленников Великобритании и США -  в двадцатых годах мало смущал антисемитизм Гитлера, но очень устраивал его антибольшевизм и оголтелая русофобия. Иначе бы ни Адольфу, ни национал-социалистам не удалось бы триумфально прийти к власти законным путем в 1933 году. Что было дальше - общеизвестно.

И все же не забудем об одном немаловажном обстоятельстве: Запад усиленно не хочет вспоминать о другом важнейшем событии, случившемся в конце сентября 1938 года в том же Мюнхене. Гитлер, как и все руководство нацистов, очень серьезно и даже трепетно относились к символам. Неслучайно местом, где официально руководителями двух ведущих держав Европы и главных противников Рейха в Первой мировой войне – Англией и Францией – был открыт путь на Восток, стал именно этот город. А само событие вошло в историю под именем «Мюнхенский сговор». Для Чемберлена и Деладье здесь была, возможно, просто столица Баварии, а он и его однопартийцы подчеркивали – тут пролилась их кровь, и теперь настала пора реванша.

Переговоры Англии, Франции, Италии и самой Германии по вопросу Судетской области Чехословакии, населенной в основном этническими немцами, закончились триумфом Гитлера: Судеты присоединили к Рейху. При этом ни президент Чехословакии Бенеш, ни кто-либо из СССР, у которого с 1935 года существовал договор о военной взаимопомощи между Чехословакией,

Чемберлен подписывает Мюнхенские соглашения

Советским союзом и Францией, в Мюнхен приглашены не были. Запад под всеобщие рукоплескания и овации отдал Чехословакию, эту «оружейную фабрику» Европы, фашистскому режиму, получившему разом вооружение для 40 дивизий и вышедшего к советским рубежам. Кстати сказать, в самой Баварии, как в целом на Западе, тоже не любят, несмотря на проводящуюся уже более 60-ти лет денацификацию, ворошить те страницы прошлого. Знаменитая когда-то пивная «Бюргербройкеллер» еще в 1979 году стерта с лица земли: на ее месте в Мюнхене отстроен отель «Хилтон» - тоже символ, но уже американского глобализма.

Теперь по альпийскому озеру Кёнигзее, в районе которого в августе 1938 года вели приватные переговоры Гитлер и премьер-министр Великобритании Чемберлен, один за одним курсируют прогулочные катера. В них туристы со всего мира, среди которых в наши дни немало не только американцев и европейцев, но и русских, китайцев, израильтян. Места здесь какой-то особой в чем-то кукольно-изящной красоты: и само озеро, и горы над ним словно созданы искусными руками мастера, действующего филигранно, чисто по-немецки, подгоняя детальку к детальке, вписывая в идеальную картину аккуратные домики, ровные дороги, живописные зеленые луга.

Честно говоря, дико и страшно подумать, что именно в этой альпийской идиллии тогда, 75 лет назад, уже планировалась всемирная катастрофа десятков миллионов людей, а респектабельный Чемберлен тогда же делился впечатлениями о величии фюрера немецкой нации и заявлял своим соотечественникам, что он, подписав Мюнхенские соглашения, привез им мир на вечные времена. А Запад сегодня усиленно талдычит лишь о московском пакте «Молотов-Риббентроп» 1939 года.

На Кёнигзее ничто не напоминает о временах перекройки мира и страшной войне, последовавшей после того, как Гитлеру развязали руки. Дух войны словно ушел из этих мест. Нет и в помине даже

Автор в окрестностях Кёнигзее

разговоров о расовой чистоте. Вот напротив меня в прогулочном катере современная немецкая семья, при виде которой бесноватый фюрер лишился бы рассудка. Папаша – типичный рыжий, ширококостный немец, жена – миниатюрная то ли вьетнамка, то ли тайка и трое черноволосых с высокими скулами, но не совсем узкоглазых ребятишек. Один старательно жует хлеб, другой уставился на проплывающие мимо берега, а третий лезет моей жене на колени, чтобы посмотреть, что за картинки она разглядывает в своей фотокамере, щелкая кнопкой.

В этих местах сегодня можно увидеть немало не только русских туристов и официантов, но и тех, кто в казачьей форме или просто в джинсах и футболках довольно профессионально исполняют русские песни, зарабатывая деньги на улицах и площадях немецких городков. Вроде бы приятная картина, но меня не покидает мысль, что русские здесь в чем-то роняют свое достоинство, когда им кидают монетки бюргеры и туристы со всех концов мира. Что-то в этом есть унизительное для народа-победителя.

А в самой Баварии и сегодня можно увидеть памятники, заставляющие вас сходу насторожиться и даже вздрогнуть. Я их встречал в небольших городках. Они как бы скрыты и не вынесены на всеобщее обозрение на главных площадях. Это понуро сидящий, склонивший голову обнаженный солдат в каске. В крохотном Марктредвице такое изваяние установлено во дворе протестантской кирхи. На постаменте написано, что посвящен монумент жертвам и ветеранам войны 1914-1918 годов. Надпись под практически такой же фигурой в городке побольше – Вайдене – указывает на те же жертвы и ветеранов, но ужу сразу двух войн – и Первой, и Второй мировых. Так что ген национального позора и унижения до конца не убит, а скорбные фигуры словно требуют не только сочувствия, но и отмщения.

А что же в Чехии напоминает сегодня о крушении государства, случившемся 75 лет назад? В Каловых Варах, бывшем Карсбаде, стоит памятный знак с шестиконечной звездой, на котором указано – на этом месте после присоединения к Германии была сожжена синагога. Да, тогда

немецкие жители города устроили приехавшему в Карлсбад фюреру восторженный многотысячный прием, на радостях разгромив и спалив старую синагогу. Ее потом, послу войны открыли уже в другом месте, а теперь рядом с памятником сплошные отели-санатории, в которых, кстати сказать, в разгар сезона очень много туристов из Израиля, в основном наших бывших соотечественников. Они, как правило, громко говорят с каким-то необычным для нашего уха, приобретенным уже там, на Ближнем Востоке, одесским акцентом. И эта картина тоже была бы страшной для сгинувшего кровавого маньяка.

Об освобождении Карлсбада напоминает камень с отполированной плитой, где з�