Сердечники

«Сердце» происходит от слова «середина» - это то, что лежит в самом нашем центре. То, что делает нас нами. То, на что потом наслаивается воспитание, жизненные обстоятельства, жизнь других людей. Откуда оно берётся? Мы не знаем. Оттуда.

Когда человек рождается, у него нет ничего, кроме самого себя. Он является несчастным заложником собственного тела — ему холодно, периодически мокро, почти всё время хочется есть. Вся его жизнь подчинена одному — как бы выжить. Для этого приходится очень громко орать, чтобы о тебе не забыли, чтобы тебе не было холодно, голодно, мокро, одиноко. Всего этого требует естество младенца. Его сердце.

Потом ребёнок подрастает. Для его жизни становится необходимым познать как можно больше вещей, из которых состоит мир. Его сердце начинает рождать вопросы. Он смотрит широко раскрытыми глазами, и его сердце впитывает, поглощает, осваивает эту жизнь. Он уверен, что весь мир принадлежит ему, весь мир создан для него, и его задача — назвать все вещи в этом мире. Ну, не все, а те, к которым лежит сердце, которые попадают в его поле зрения. Этот ребёнок — стопроцентный собственник. Потому что только из собственника может получиться настоящий хозяин.

И как только у ребёнка появляется достаточно сил, его сердце кричит: «Я сам!» «Я!» Он — вершина мира. Он должен всё делать сам, потому что весь мир принадлежит ему. Человек начинает делать. Делать то, что подсказывает сердце — то есть, то, что нравится. Он ковыряет, клеит, разбивает и собирает, рисует, поёт, строит и варганит. Теперь ему интересно испытать этот мир, проверить, а те ли названия он дал вещам, из которых мир состоит.

И вот в процессе этого делания любой человек обязательно попадает на территорию, где живёт другой человек. И сердце делает удивительное открытие — оказывается, есть другое сердце. Оно тоже бьётся, хочет, задаёт вопросы и смеётся. И человек понимает, что это сердце тоже находится на вершине, потому что Земля — шар, и каждая точка на нём является вершиной. И тогда возникает вопрос — как могут два сердца ужиться вместе? Кто кому принадлежит? И два человека вглядываются в свою саму сердцевину, и вглядываются в сердцевину другого, пытаясь понять — откуда эти два разных сердца? И насколько они разные?

И если они будут достаточно внимательны, то там, в самой глубине своей глубины они смогут почувствовать Единого. Того, Кто направляет их сердца друг к другу. Того, Кто даёт понять — что добро, а что зло. Потому что в сердце сердца и находится настоящая Вершина, которая, на самом деле, вообще не находится в нашем мире. Что и позволяет ей быть Вершиной. И всё остальное, что в сердце человека есть — это то, что помогает в конце концов эту Вершину отъискать. Через выживание, через познание, через делание. И у каждого этот путь будет совершенно особым, не похожим на пути других. У каждого из нас своё сердце.

А как только два сердца помогли друг другу найти эту настоящую Вершину, оттуда их накрывает самое волшебное, что может быть в жизни — любовь. Даже с большой буквы не имеет смысла писать это слово, потому что всё остальное — это совсем не любовь. Это только пути к ней. Но когда любовь начинает озарять жизнь человека (а точнее всегда совместную жизнь человека с другими людьми), то он становится в тысячи раз могущественнее, мудрее, лучше. Потому что теперь он соединён со всеми остальными людьми, и как в интернете, может пользоваться всей информацией, которая есть в сети, может дотянуться до самых дальних уголков, может найти себе помощников и сам стать помощником везде, куда распространяется эта волшебная сеть. Вот тут-то и пригождается то, что у всех нас разные сердца — потому что то, с чем не может справиться моё сердце, может справиться сердце другого. И вместе мы можем справиться с тем, что было не по силам нам по отдельности — вспомним все эти сказки, когда вместе объединяются самый быстрый, самый зоркий, самый чуткий и остальные самые каждый в своём деле.

Но всё это самый лучший вариант из всех возможных.

А пока же чаще всего случается так, что условия жизни человека не позволяют ему развиться в полной мере. И выживает он, и продолжает выживать до смерти. И нет сил услышать, заглянуть туда, в самую середину. А значит, так и остаётся человек на своей собственной вершине, которая есть не больше чем просто одна из множества точек на шаре. Даже сил на то, чтобы проверить этот мир, и то нет — ну назвали вещи так, ну и ладно, главное, чтобы не давило, не мешало, не сталкивало с вершины моей персональной горы. А раз я на горе — значит, все остальные подо мной. И тут уже всё от сил зависит: много сил — буду всех разными способами давить; мало сил — сделаю вид, что другие выше, но втайне, в сердце своём всё равно буду властителем мира, буду плевать и давить, в своих сокровенных мечтах.

И так человек, соблазняясь мыслью о своей самой высокой вершине, попадает в самый глубокий колодец — колодец своего эгоизма, своих страстей, своей гордыни. Там темно и склизко, и в приступе честности человек не может это не признать. Но когда глаза привыкнут к этой унылой темноте, можно увидеть, что даже до самого глубокого колодца всегда достаёт верёвка. Верёвка Оттуда. Схватиться за неё, карабкаться наверх, натирать мозоли, оступаться и начинать всё сначала — может ли быть что-то сложнее? Но может ли быть что-то необходимее?

А если человек делает шаг навстречу Богу, то Бог делает навстречу тысячу шагов.