Либеральный реванш, потом заря коммунизма

Либералы атакуют. На днях прочитал диалог двух представителей либеральной оппозиции, надеясь составить представление об этом феномене российской действительности.

Не каждый сможет так блефовать и делать хорошую мину при плохой игре… Либералам нужно молиться на Путина, который «либеральнее 70% граждан России» (по выражению Ходорковского), и сохраняет зыбкое равновесие, ограждая «общечеловеков» от многочисленных левых, а также представителей радикальных течений слева и справа.

«Несогласные», а теперь уже и «бело-оранжевые», надеялись увидеть в качестве нового президента – Медведева, который собрал вокруг себя интеллектуальное либеральное кубло, вроде ИНСОРа и комиссии по «десталинизации», с готовностью пересмотрел Катынское дело и попустительствовал НАТО в его агрессии против Ливии. Поначалу казалось, что более либерального (в смысле прозападного) президента было не найти.

Однако «рокировкой тандема» Путин переиграл либералов, ориентируясь по вектору общественных настроений. Гипертрофированное (к счастью) патриотическое крыло поддержало бы Россию Путина, но не Россию Медведева. Либералы осознали, что из-под плиты «шестилетки» Путина им не выкарабкаться, поэтому посчитали текущий момент наиболее подходящим для провокаций.

Счет большинства. Счет, который предъявляет к оплате действующей власти большинство населения, включает совсем другие и отнюдь не либеральные позиции. За двадцать лет контрреволюционных реформ люди почти утратили основной инстинкт, разучившись размножаться. Научились рано умирать, а на поверхность общественного сознания вылезли извращения, которые не могли присниться советскому человеку даже в страшном сне.

Открытое в 1991 году общество оказалось кораблем с открытыми кингстонами. В них хлынули человеческие пороки и низкопробная продукция, которой пересыщены развитые страны. За 20 лет граждане осознали, что для полноценной страны нужна продуктовая и технологическая независимость. Баловство – в виде поездок за рубеж – нужно немногим (даже при наличии средств), ведь для туризма у нас своих просторов хватает.

20 лет власть принимала преимущественно буржуазные, а значит, антинародные законы – законы в интересах немногочисленной прослойки представителей среднего и крупного капитала. Даже продолжительные зимние каникулы установили не для простого человека.

В России при самом коротком световом дне (первая декада января) и в самое холодное время года резко ограничиваются возможности для общения с Природой, работы на свежем воздухе, строительства, садоводства и т.д. Человек, не склонный работать над собой и изнуренный бездельем, подвержен саморазрушению. Когда еще трудиться в России, если не в пик зимы? Может быть летом – в июне-июле? В эти месяцы по оценкам экспертов производительность труда минимальна, а водка в горло не лезет. Ну, а «майский день год кормит».

Как и в 1991 году, острие либеральной критики направлено против служб безопасности. Однако сконструировать образ врага из ФСБ теперь не получается – подавляющее большинство граждан, если и упрекает «чекистов», то только за то, что те допустили приход к власти ренегата Горбачева и карьериста Ельцина. Либералы не боятся, что за их реванш народ спросит с чекистов?

Утопия либеральной модернизации. Напрасно либералы относят себя к креативному классу, ведь именно они превратили страну в сырьевой придаток. В основе модернизации лежит образование и подготовка кадров высшей квалификации. Если профессор получает столько, сколько выпускник вуза, то не будет заинтересованности в преподавании, подготовке кандидатов и докторов наук. Соответственно не будет стимула у выпускника стать аспирантом и «горбатиться» за ученую степень. Здесь не важны абсолютные цифры, существенно их соотношение.

Не буду говорить о сталинском и хрущевском времени, когда «ценнее всех приданных был ее инженерный диплом». В «застойное» советское время профессор получал в среднем 500 рублей. На такую зарплату мог рассчитывать разве что токарь седьмого разряда.

Вместе с тем на студенческую (40 рублей) и аспирантскую (85 рублей) стипендию можно было прожить, учитывая общественные фонды потребления, смешную, по нынешним временам, плату за проезд и коммунальные услуги. Аспиранты со стажем работы тогда получали 150 рублей – это была нормальная зарплата для инженерно-технического работника.

Ныне навязанные молодым людям буржуазные стандарты потребления не делают их здоровее, но заставляют тратить время юности, бесценное для впитывания знаний, не на постижение вечных ценностей, а на приработок. Символический размер стипендии вынудил разрешить аспирантам-очникам работать параллельно на другой основной работе (не по специальности).

Учить людей, поглощенных меркантильными интересами, становится неинтересно – «не в коня корм», сам деградируешь. Многие преподаватели держатся за свою работу только потому, что больше ничего не умеют делать. Конечно, остаются подвижники, но на энтузиазме при капитализме далеко не уедешь.

«Науку делают молодые» – это правило работало в советское время. Тогда аспиранты обычно «подтягивали» и «подталкивали» своих научных руководителей, а нередко приходили к ним с почти готовыми диссертациями. За 20 лет произошел перекос интересов – теперь профессор заинтересован в защите аспиранта больше его самого. Нынешние аспиранты преимущественно являются научными иждивенцами – они ставят перед собой задачу получить ученую степень для дальнейшего карьерного роста на стороне и бесперспективны для становления научных школ.

Работа в российском вузе уже давно не является престижной. 20 лет буржуазных реформ привели к катастрофически резкому постарению кадрового состава. Для пенсионеров преподавательский оклад – неплохая добавка к пенсии, а тем, кто моложе, приходится совмещать работу с репетиторством – до науки ли тут?

«Потемкинские деревни», вроде Сколково, «погоды не сделают» – для получения высших научных достижений нужен высокий средний уровень. Падение этого уровня отражает оценка буржуазных реформ, которую дает техническая интеллигенция. Либералам здесь бесполезно вербовать себе сторонников.

Советские граждане России. «Правозащитники» лицемерно стонут только о своих «поруганных правах» и «сидельцах», но не вспоминают о существовании прослойки граждан России, отказавшихся от замены советских паспортов на документы нового образца. Юридически советские паспорта действительны, но фактически ими нельзя или неудобно пользоваться. Вклейка фотографий по достижении 45-летнего возраста выполняется через суд, в других инстанциях приходится объяснять, что советский паспорт, удостоверяет личность и т.д.

По существу советские граждане России являются невыездными и живут в положении «гражданского самоубийства», лишенные каких бы то ни было прав. Это в советское время паспорт требовался только для авиаполетов и получения денежного перевода… Теперь даже не сядешь в междугородный автобус и не отправишь перевода дочери, в регистрации которой отказали отцу, предъявившему советский паспорт.

Вместе с тем «отказников», пожалуй, не меньше чем либералов – посаженных и остающихся на свободе. Только небольшая часть отказников пытается отстаивать свои права в судах. Большинство выживает, и в структуре их расходов нет судебных издержек.

Отказникам, как и староверам, свойственен здоровый консерватизм. Им просто нравится жить в родной стране, немного снисходительно наблюдая за происходящим с верой в неизбежность возвращения Советской власти. На бескрайних просторах России всегда есть место творчеству: «Все вокруг народное, все вокруг моё». Собственность – «священная корова» либералов – в России является рабством, ограничивающим свободу.

Советским гражданам по душе серп и молот, графа «национальность», но их не устраивают «личный код» и зловещее «666» на страницах нового документа. Отказников приглашают на выборы, но они обычно не желают «светиться в социуме».

Между выборами паспортные службы иногда вспоминают об этих гражданах и призывают их обменять документы. Однако отказников унижает сама форма заявления «Прошу заменить…». Смешно просить о замене «шила на мыло». Разве можно сравнить СССР с нынешней Россией? СССР уступал только количеством либералов и извращенцев.

Отказники, в отличие от либерального балласта, не мешают действующей власти, чтобы не сыграть на руку зарубежным кукловодам. Прививка от либерализма советским гражданам не нужна – у них до сих пор перед глазами контрреволюционный переворот 1991 года.

У разбитого корыта. Казалось бы, от нынешней власти либералы получили все. Но чем больше получаешь, тем больше хочется – теперь либеральной общественности не хватает уважения. Видите ли, выборы были «нечестными», а перед «совестью нации» не извинились.

Извиняться за то, что России не хватило 20 лет, чтобы стать социальным государством (как записано в конституции)? Так в этом же виноват не Путин, а либералы, не подчинившиеся ГКЧП и устроившие государственный переворот по той же самой схеме, что пытаются сделать и теперь. Тогда народ натравили на «привилегии КПСС», а теперь раскручивают «воровство клана Путина».

Избыточно и изощренно потреблять вообще вредно. Таких людей надо жалеть – это, что называется, «не жильцы». Именно зависть одних, заставляет чрезмерно потреблять других. Главное преступление западной цивилизации, а с ней и доморощенных либералов, это возведение потребления в культ, что противоречит всем мировым религиям и порождает варварское отношение к природной среде.

Фиаско стратегии голосования «за любую другую партию» ничему не научило либералов, которые требуют повторных выборов. В России голоса от партии власти могут перейти только левым, монархическим или националистическим течениям, которые насквозь пронизывают системную оппозицию. Поэтому выигрыш патриотических сил – это одновременно и выигрыш Путина, если верить риторике «собирателя земель».

Исходя из этого расклада, либеральная стратегия «за АнтиПутина» на президентских выборах приведет к усилению Зюганова, Жириновского и Миронова, но никак не Явлинского и Прохорова. При воплощении лозунга «Отнять и поделить» либералы рискуют потерять многое из того, что имеют сейчас.

Псевдореволюционеры хотят сделать ТАК, чтобы власть валялась, и надеются сами ее поднять. Однако ТАКОЙ ПОДАРОК поднимут городские окраины – ущемленное большинство, которому в отличие от креативного среднего класса нечего терять, и которое не ждут в зарубежных гаванях. В первую очередь революция «скушает» своих либеральных стрелочников.