Перспективы российско-ливийского экономического сотрудничества

Крах нео колониальной политики США и ряда стран Евросоюза в Ливии очевиден. Попытавшись втиснуть ливийские события в прокрустово ложе лицемерной псевдо гуманистической идеологии и системы двойных стандартов, Запад последовательно наступил на «все грабли», разложенные под его ногами М. Каддафи. На фоне исступленных воззваний «защитить мирных жителей» целенаправленно уничтожалась инфраструктура суверенного государства (и, частично, мирные жители) и грубейшим образом нарушались собственные же обязательства. Итог закономерен – кроме политических издержек, которые по большей части, еще впереди, экономический ответ Триполи Западу говорит сам за себя. Франции, Великобритании, США и Италии на какое-то время придется забыть о ливийском рынке. Речь, прежде всего, идет о нефти и газе. При всей прагматичности ливийцев они очень серьезно подошли к этому вопросу. В ряде своих заявлений в феврале и марте 2011 г. М. Каддафи заявил: «… мы призываем компании из России, Китая, Бразилии прийти и занять в Ливии место западных компаний…».

Что в результате могло бы достаться России?

Газовые «Канны 21 века»

Многие аналитики справедливо отмечают, что за позицией стран Европы в отношении событий в Ливии среди прочих факторов, отчетливо видна пресловутая озабоченность европейцев концентрацией источников поставок природных энергоносителей (газа, прежде всего) в руках одной отдельно взятой страны. С этой озабоченностью постоянно приходится сталкиваться России и за всей политической подоплекой «Южного проекта» можно разглядеть одно из «противоядий» придуманных Газпромом от неоднократных обвинений в ресурсном монополизме, а именно – разнесение части удельной транзитной ответственности на другие страны, дескать, вот же, труба то не только у нас – а еще и у болгар, и у румын, и у сербов…, так, что, извините. На самом деле, Европа находится накануне энергетического передела рынка, вызванного в значительной степени, истощением газовых месторождений шельфа Северного моря. Раз так, то приходится все считать и взвешивать заново, на среднесрочную перспективу, а она очень проста – в большинстве стран Западной Европы запасов газа накоплено на срок от 3 до, максимум 6, месяцев. Это без учета сезонных и конъюнктурных колебаний. Поэтому решение проблемы энергетической безопасности лежит, прежде всего, в устойчивом контроле над самими месторождениями. Это и пытались, по всей видимости, решить члены коалиции, считая, что смена режима в Триполи позволит поставить вопрос о пересмотре условий концессий в Ливии, а попросту говоря, об аннексии природных богатств страны. Россия в результате ливийско–итальянских коллизий оказалась в несколько двусмысленном положении. Дело в том, что «Газпром» оказался в Ливии в основном благодаря особым отношением между некоторыми нашими персоналиями и итальянским концерном «Эни».

Империя «Эни» поистине впечатляет: это три гиганта нефтегазовой, химической и машиностроительной отраслей Италии – концерны «Аджип», «Сайпем» и, собственно «Эни» в своих многочисленных ипостасях – «Эни Ойл», «Эни Гэз», «Эни Ойл энд Гэз», «Эни Норт Африка» и пр. и пр. «Сайпем» является одним из мировых лидеров в прокладке подводных трубопроводов, и он будет строить «Южный поток». Россияне (москвичи и гости столицы) знакомы с «Эни» по автозаправке в конце Ленинградки – мало кто знает, что «Эни» первой в Москве открыла фирменную иностранную автозаправку. И по сей день – единственную у концерна в Москве. Так вот – «Эни» в Ливии – это почти 35% от всей добычи нефти в стране, это обширные и активно работающие месторождения «Бу Тыффль», «Элефант», «Аль Бури». Продолжив практику обмена активами, «Газпром» незадолго до мятежа на востоке Ливии заявил, о приобретении у «Эни» значительного пакета акций в месторождении «Элефант».

Италия, оказавшись в списке стран-изгоев в Ливии, может потянуть за собой «на дно» и активы «Газпрома» в этой стране. В любом случае, подстраховаться бы не мешало, а способов сделать это сейчас предостаточно. Можно было бы заявить о возобновлении работы филиала в Ливии, продекларировать интерес, например, к обустройству нефтегазового терминала в Зуаре, или Мелитте, да мало ли что еще! До 20% рынка нефте-сервисных услуг в стране и порядка столько же от концессий – должно принадлежать российским компаниям – об этом неоднократно заявляли в Триполи. И ряд наших компаний, таких как «Зарубежнефть», «ТНГ–Групп», имеющих в Ливии различные интересы не могут упустить такой благоприятный момент: с минимальными усилиями и затратами получить выгодные контракты и концессии. Активное двустороннее сотрудничество России и Ливии с значительной высокотехнологичной составляющей позволило бы нам взять Европу в своего рода «газовые клещи», поставив до 35-40% европейского рынка энергоносителей под координируемый между нами контроль. Как пример, речь может идти об участии России в следующих проектах:

- модернизация НПЗ в Аз Завии, сооружение мощностей по выпуску высокооктановых марок бензина и по производству моторных масел;

- постройка комплекса по производству удобрений (мочевины);

- создание высокотехнологического производства гелия из добываемого природного газа;

- получение новых концессий на разработку нефтегазовых месторождений и подрядов на КРО нефтяных скважин (до 800 штук нуждается в срочном ремонте и обслуживании, не считая брошенных в ходе конфликта).

Благоприятные в политическом плане временные рамки для входа и возврата российских нефтяников в Ливию не будут сохраняться вечно. Китайская нефтяная корпорация CNPC и бразильская Petrobras также слышали «намек» и наверняка не замедлят им воспользоваться. При этом значительная часть бывших французских, английских и других участков и проектов могут быть переданы новым исполнителям – условия освоения и графики работ, согласованные с Национальной Нефтяной Корпорацией Ливии у многих операторов нарушены и их лицензии могут быть аннулированы. В этой ситуации активная и конструктивная деятельность российских нефтяников и газовиков с обязательной поддержкой государства может обернуться занятием Россией значительной части ливийского нефтегазового рынка с минимальной приблизительной оценкой объема контрактов и соглашений по разделу продукции на сумму около 2 млрд. евро.

Многое при этом зависит от самих российских компаний, часть из которых на деле уже давно представляет собой филиалы иностранных нефтяных корпораций. Кроме того, невнятная внешняя государственная политика РФ в Ливии не способствует успеху наших компаний, а все предыдущие попытки частной инициативы в столь сложном сегменте как внешнеполитические и внешнеэкономические связи с участием так называемых «российско-ливийских деловых советов» бесславно провалились, оставив за собой шлейф коррупционных скандалов, сорванных контрактов и разных слухов об украденных и «распиленных» миллионах. К слову, сейчас в Ливии проходит практически тотальная смена высших руководителей нефтегазового сектора страны и «правила игры» будут изменены - об этом прямо говорится и в официальных и в кулуарных встречах.

Военно–техническое сотрудничество

История нас учит тому, «что ничему не учит». Тут Россия в своем стремлении быть «демократической страной и частью мирового сообщества» повторила ошибку почти 20-летней давности. Тогда, поддержав санкции против Триполи, мы в одностороннем порядке прекратили исполнение контрактов, в основном по ремонту и обслуживанию техники и вооружения, ранее поставленных Ливии. В результате развала СССР много имущества ливийцев оказалось в бывших республиках и безвозвратно пропало. Что то с большим трудом удалось найти и вернуть, но, тем не менее эта ситуация в стоимостном выражении легла в основу многолетних переговоров по сумме ливийского долга нам. Отметим, что в то время «и не такие города сдавали», но речь шла о клиенте, который единственный из всех арабских и не – арабских стран, заказывавших в Советском Союзе оружие, заплатил совершенно умопомрачительную сумму. По разным оценкам ливийцы купили у нас в 70-80-х гг. оружия и БТ на сумму от 17 до почти 20 млрд. долларов США, выплатив эту сумму практически полностью и в валюте. Частично – нефтью. Таких заказчиков надо было поискать! И Ирак, и Сирия и все прочие отстали в разы, не говоря уже о схеме расчётов, когда у тех же ливийцев признанные в итоге ими, 4.5 млрд. долларов долга не идут ни в какое сравнение с иракскими и сирийскими долгами. Ну, по долгам и их списанию у нас специалисты известны, а мы посмотрим, что творилось в сфере ВТС с Ливией в пост санкционный период, начиная с 2003 года.

Первыми в Ливию (мы не рассматриваем контракты на ремонт и восстановление ливийской техники в России) вернулись тогда еще независимые «спец-экспортеры» Тульское «КБП» и Коломенское «КБМ». В 2004–2005 гг. были подписаны и поставлены контракты на поставку ПТРК «Корнет», РПО «Шмель», передвижных ЗРК «Игла-С», самоходного ПТРК «Хризантема», продление сроков эксплуатации вертолетных ПТУР «Штурм».

Своеобразным прорывом стало подписание в 2005 г. контракта на поставку ракетного комплекса «Искандер-Э». Ливия могла (по ряду причин исполнение этого контракта затянулось) стать первым иностранным клиентом, практически одновременно с российской армией, получившей эту новейшую систему и значение этого контракта трудно переоценить. Затем последовали поставки ижевских автоматов «АК–100», были подписаны контракты на модернизацию танков Т-72 и на поставку берегового ракетного комплекса «Бал–Э». Несколько небольших контрактов было подписано на продление ресурсов авиадвигателей, поставки ЗИП, и к 2010 году «Рособоронэкспорт» и, затем, – «Ростехнологии» в значительной части согласовали, а кое на что, и запарафировали новые контракты, которые все вместе, дадут сумму не менее 3-3.5 млрд. долларов. Весьма неплохо, если учитывать сложный характер заказчика и часто меняющиеся ливийские «вводные», алжирский фактор (скандал с бракованными МиГами), наши специфические проблемы, связанные с пред контрактной работой и последующим исполнением обязательств.

Однако, в очередной раз, поддержав санкции ООН, и введя запрет на ведение ВТС с Ливией мы поставили под большой вопрос выполнение уже подписанных и реализацию согласованных контрактов. Это реальная опасность, с учетом того, что те же китайцы, бразильцы с удовольствием займут наше место, и им есть, что предложить ливийцам. Частичным решением проблемы могло бы стать функционирование консалтинговой инжиниринговой компании, не обязательно российской, которая бы продолжила бы работу по контрактам в ожидании отмены санкций. Такой опыт в Ливии имеется у белорусских коллег. Для этого требуется, прежде всего, минимальная политическая воля.

Происходящие вокруг Ливии события свидетельствуют: все государства преследуют свои геополитические и экономические цели. Нам не следует отставать от коллег, тем более, что сложившаяся в Ливии обстановка благоприятна для начала активизации в стране российского бизнеса.

Но это не будет продолжаться вечно, действовать надо начинать сегодня.