Моя минута молчания

Всегда с особым вниманием слежу за событиями, связанными с нашей авиацией. Особые чувства вызывают лётчики, погибающие в зоне боевых действий, каждый раз вызывая бурю эмоций.

Роман Филипов.., Олег Пешков.., Андрей Окладников и Виктор Панков.., Юрий Медведков и Юрий Копылов и многие другие. Вот теперь в Армении погибли майор Юрий Ищук — командир экипажа вертолёта Ми-24 и старший лейтенант Роман Федин.

Иногда кажется, что кого-то из погибших я знал по прошлой жизни: либо фамилия кажется знакомой, либо фотография. Хотя это вряд ли — все ребята чаще всего моложе, иногда сильно моложе. Тем не менее, почему-то каждый раз переживаю, как будто (прошу прощения за пафос) потерял родственника или близкого друга.

То, что я считаю летунов элитой армии — это, по большей части, личное и как раз из прошлой жизни. Ничем не менее элита — моряки, ракетчики, танкисты, десантники и все те, кто честно и осознанно выполняли и выполняют свой воинский долг, не щадя живота своего. Чего стоит только Александр Прохоренко, ставший известным на весь мир…

Как-то так случилось, что 2020-й стал не только годом, погрузившим весь мир в невиданные испытания, но и временем, когда вдруг из ниоткуда появились ребята, с которыми учился и дружил. С ума сойти, почти сорок лет прошло, а всё как будто вчера...

***

БВВАУЛ, 1979 год, лето, август, присяга в 17 лет.

Самолётами грезил с детства. Видимо потому, что рядом был учебный аэродром и в небе регулярно летали на реактивных чешских Л-29 не только курсанты, выполняя «коробочку», но и опытные лётчики, исполняющие немыслимые на взгляд пацана пируэты, каждый раз заставляя замирать от восторга и… зависти.

Не счесть, сколько раз бегали с Мишкой (одноклассник) до аэродрома, располагаясь в поле прямо по курсу взлетающих Л-29, жадно фотографируя взглядом подбрюшье учебного самолёта и споря о реактивной тяге и откуда она берётся. Вот бы какой-нибудь палёный смартфончик, но мечтать о нём тогда было сильно рано, ибо об этом даже писатели-фантасты почему-то не сильно распространялись. А было нам лет по 13-14, а туда и обратно километров 15-ть и всё на своих двоих, причём бегом.

Так что, дальнейшие послешкольные планы были свёрстаны задолго до окончания школы, но реализовались они по-разному.

В общем, после школьного выпускного все четыре класса ломанулись в лес, продолжать гулянья, с палатками и прочими аксессуарами, а я на поезд и навстречу своей мечте. Мишка, к сожалению, медкомиссию не прошёл по зрению и подал документыв КАИ (Казанский авиационный институт), который успешно и закончил.

Я же поступил с ходу, сдав физику на 5 (как-никак, золотая медаль). Всё сопутствующее: медкомиссия, куча спортивных испытаний и психотбор — вообще в лёт.

Особенно запомнился психотбор на тренажёрах, где и скорешился сразу с двумя ребятами: Андрей — сын начальника Борисоглебского авиаучилища и его друг — Лёха. В отличие от меня, ребята у себя дома много раз тренировались на тренажёрах, тем не менее, я с ними прошёл на равных.

В дальнейшем с Лёхой сдружились на почве спорта: и я, и он занимались штангой, выступали на окружных соревнованиях от училища, хотя и совсем в разных весовых категориях:

Сейчас Лёха вернулся на малую родину в Борисоглебск. Долго жил и служил на Украине в Мелитополе, но после переворота в 2014 решил, что это не его. К сожалению, пришлось даже развестись и оставить детей, так как жена оказалась других взглядов...

Затем вышел на связь Саня — вообще феномен, каких поискать. Уникальная личность, познакомились тоже на вступительных экзаменах. Парень из глухой деревни, натурально быкам хвосты крутил (или хвостам быки) и где в этом тщедушном теле были дух и сила, для меня до сих пор вопрос. Впрочем, не совсем так, ибо я сам деревенский и жизнь деревенскую знаю изнутри и во всех деталях. Так что, кому как не мне понимать, что такое настоящая деревенская жизнь, что она даёт и чего лишает.

У Сани была проблема такая: было ощущение, что он совсем умудрился пройти мимо школы, в лучшем случае по касательной. Он почему-то сразу прибился ко мне и не прогадал: мне пришлось его подтягивать вообще по всем предметам, ибо впервые от меня он узнавал о синусах и косинусах, не говоря о тангенсах. В общем, нулевые знания по всем нужным предметам. На деле же оказался трудоголиком и ночами не спал, всё повторял и усваивал то, что я ему втолковывал. В результате, на моё очередное удивление, сдал на твёрдые трояки, что, к сожалению, гарантировало обратный билет в деревню.

И вот, перед лицом фиаско, Саня пишет, опять же под мою диктовку, письмо лично начальнику училища о том, что всю жизнь мечтал стать лётчиком и теперь его мечта рушится и жизнь для него закончилась.

Естественно, я не помню содержания письма, но помню, что вложился по максимуму, включив все свои творческие литературные зачатки (недаром моё школьное выпускное сочинение заняло 1-е место в области, спасибо учителям русского и литературы — Шилиной Валентине Степановне (8-летка) и Проводиной Валентине Александровне (9 и 10 классы). Результат удивил даже меня (хотя помню своё ощущуние: был бы я начальником, точно на такой крик души отреагировал бы правильно). Короче, Саня поступает под аплодисменты, хотя конкурс был, кажется, около 4-х человек на место.

Был он совсем щуплым, но каким-то феноменально жилистым. Помню двумя ротами ушли в марш-бросок на 10-ку по полной выкладке. Так вот, я всю жизнь спортом занимался, но так и не смог его опередить: как-то слегка бочком, он бежал ровным темпом все 10 км, не замедляясь, не ускоряясь и пришёл первым из 180 человек. Я, соответственно, вторым (ну, типа, первый среди проигравших). Недавно с ним переписывались, пришлось напомнить о том, что нехорошо было так поступать с тем, благодаря кому ты стал военным лётчиком (шучу).

А вот и он:

Сейчас Сашка живёт в городе, где служил и летал, счастлив в личной жизни, куча внуков. В общем, реализовался по полной, молодец и помнит все наши совместные ночные бдения при поступлении, до сих пор благодарен.

А вот Лёха и Саня вдвоём:

Также, в этом же году вышел на связь другой Саня. Мы с ним сдружились уже на турнике, где он был асом: крутился как Бог, вплоть до солнышка, причём без страховки. Я всё больше брал мышцой, а он техникой. Обычно было так: в свободное время бегали на стадион и на турник. 20 раз выход силой, причём медленно и без раскачки, для меня было вообще без проблем, аплодировали даже курсанты старших курсов, признаваясь, что они такого никогда не видели. В общем, в итоге солнышко крутить я тоже стал, правда со страховкой на кистях.

Саня полетал по всему Союзу, но по-большей части на Украине. Под конец службы перевёлся в Россию и как только случился Крым, переехал под Бахчисарай, теперь ждёт в гости на собственное вино и всё такое.

Вот такие сюрпризы принёс 2020-тый, за что я ему благодарен.

***

Сейчас перечитал и как-то так получилось, что вся курсантская мужская дружба завязывалась у меня с ребятами в основном на спорте. Ну, так уж получилось, что делать. Однажды, это тоже уже совсем давно (пожалуй лет через 10 после учёбы), случайно встретил на каком-то мероприятии нескольких ребят из училища. Смотрю, вроде знакомые, но не вспомню никак имён, а они обступили и наперебой: мы же тебя до сих пор помним, что ты вытворял на турнике у нас в казарме!

И тут я понял — эти ребята были из соседней роты, а мы к ним ходили показывать класс, чтобы знали, какая рота тут круче.

Правда, из казарменного турника я помню только одно: на турнике-то я у них вытворял, но один раз на махе реально сорвался и улетел сильно неудачно, чуть кисти рук не отвалились при приземлении. Пришлось терпеть, демонстрируя, что так и было задумано и даже виду не подавать, что случился банальный позорный срыв и форсмажор. С неделю потом по ночам перематывал суставы резиновым бинтом…

***

В итоге с ребятами периодически созваниваемся и переписываемся. Вспоминаем тех, с кем учились и служили, а также, конечно, тех, кто ушёл и не вернулся: кто-то в Афгане, кто-то в первой чеченской, кто-то вне горячих точек из-за отказов техники.

Выяснилось, что никто из наших, кто служил и потом остался жить на Украине, не пожелал там оставаться после 2014 года.

***

Точно знаю, что солдат даже в мирное время всегда знает, на что идёт и что его может ждать на службе. Тем не менее, не могу равнодушно воспринимать гибель наших ребят. Особенно лётчиков (но это уже личное).

Такая получилась минута молчания.

Александр Дубровский