Александр Дугин: СВО, год первый. Смена парадигмы

От СВО к полноценной войне

С начала СВО прошёл год. Если всё начиналось именно как Специальная Военная Операция, сегодня очевидно, что Россия оказалась в состоянии полноценной и трудной войны. Не только с Украиной – как с режимом, а не с народом (отсюда требование политической денацификации, выдвинутое изначально), но и с «коллективным Западом», то есть по сути, с блоком НАТО (за исключением особой позиции Турции и Венгрии, стремящихся сохранить нейтралитет в конфликте – остальные страны НАТО так или иначе принимают участие в войне на стороне Украины).

Этот год войны разрушил много иллюзий, которые имелись у всех сторон конфликта.

В чем ошибся Запад?

Запад, надеявшийся на эффективность лавины санкций против России и её почти полного отрезания из той части мировой экономики, политики, дипломатии, которая контролируется США и их союзниками, своего не добился. Российская экономика выстояла, никаких внутренних протестов не произошло, позиции Путина не только не пошатнулись, но только более укрепились. Принудить Россию к остановке ведения военных действий, атак на военно-техническую инфраструктууру Украины или к отзыву решений по присоединению новых субъектов и близко не удалось. Никакого восстания олигархов, чьи активы были арестованы на Западе, также не случилось. Россия выстояла, хотя Запад всерьёз полагал, что она падёт.

С самого начала конфликта Россия, осознав, что отношения с Западом рушатся, сделала резкий вираж в сторону незападных стран – прежде всего Китая, Ирана, исламских стран, а также Индии, Латинской Америки и Африки, отчетливо и контрастно заявив о своей решимости строить многополярный мир. Отчасти Россия, укрепляя свой суверенитет, делала это и раньше, но с колебаниями, не последовательно, постоянно возвращаясь к попыткам интегрироваться в глобальный Запад. Теперь эта иллюзия окончательно рассеялась, и у Москвы просто не осталось никакого выхода, кроме как с головой уйти в строительство многополярного миропорядка. Определенные результаты это уже дало, но тут мы в самом начале пути.

Планы России существенно поменялись

Однако и у самой России все пошло не так, как предполагалось. Видимо, план состоял в том, чтобы нанести стремительный и смертельный удар по Украине, броском осадить Киев и принудить режим Зеленского к капитуляции, не дожидаясь нападения Украины на Донбасс, а затем и на Крым, которое готовилось Западом под видом формального согласия с Минскими соглашениями и при активной поддержке глобалистских элит – Сороса, Нуланд, самого Байдена и его кабинета. Затем предполагалось привести к власти умеренного политика (типа Медведчука) и начать восстанавливать отношения с Западом (как после воссоединения с Крымом). При этом никаких существенных экономических, политических и социальных реформ не планировалось. Все должно было остаться как прежде.

Однако все пошло совсем не так. После первых действительных успехов дали о себе знать определенные просчеты в стратегическом планировании всей операции. Сказалось совсем невоенное настроение армии, элиты и общества, не готовых к серьезному противостоянию – ни с украинским режимом, ни тем более с коллективным Западом. Наступление затормозилось, натолкнувшись на отчаянное и яростное сопротивление противника, получившего беспрецедентную поддержку военной машины НАТО. Вероятно, Кремль не учел ни психологической готовности украинских нацистов воевать до последнего украинца, ни масштаба западной военной помощи.

Кроме того, мы не приняли в расчет эффекты интенсивной 8-летней пропаганды, насильственно изо дня в день прививавшей русофобию и крайний истеричный национализм всему украинскому обществу. Если в 2014 году подавляющее большинство Восточной Украины (Новороссии) и половина населения Центральной Украины были настроены к России положительно, хотя и не столь радикально «за» как жители Крыма и Донбасса, то в 2022 году этот баланс изменился – существенно усилился уровень ненависти к русским, а пророссийские симпатии были жестоко подавлены – часто путем прямых репрессий, насилия, пыток и избиений. В любом случае активные сторонники Москвы на Украине стали пассивными и запуганными, а колеблющиеся перешли на сторону украинского неонацизма, всемерно поощряемого Западом (в чисто прагматических и геополитических целях).

Только спустя год Москва окончательно осознала, что это не СВО, а полноценная война.

Украина была готова

Украина более других была готова к действиям России, о которых она начала говорить с 2014 года, когда у Москвы не было даже отдаленных намерений расширять конфликт, и воссоединение с Крымом казалось вполне достаточным. Если Киевский режим и был чем-то удивлен, так это как раз военными неудачами России, последовавшими за первыми успехами. Это существенно повысило боевой дух украинского общества, и так пронизанного бешеной русофобией и экзальтированным национализмом. В какой-то момент Украина решила сражаться с Россией всерьёз до самого конца. Киев с учетом грандиозной военной помощи Запада поверил в возможность победы, и для украинской психологии это стало очень значимым фактором.

Единственное, что застало Киевский режим врасплох, это превентивный удар Москвы, готовность к которому многие считали блефом. Киев планировал начать военные действия на Донбассе по мере готовности, будучи уверенным, что Москва первой не нападёт. Но и к отражению вероятного удара, который последовал бы в любом случае (тут никаких иллюзий ни у кого не было), Киевский режим подготовился основательно. Все 8 лет непрерывно шла огромная работа по укреплению нескольких линий обороны на Донбассе, где и предполагались основные боестолкновения. Инструктора НАТО готовили слаженные и боеспособные части, насыщали их новейшими техническими разработками. Ничего не стесняясь, Запад приветствовал формирование карательных неонацистских формирований, занимавшихся на Донбассе прямым массовым террором против мирного населения. И именно там российское продвижение было наиболее затруднено. Украина была готова к войне именно потому, что сама хотела её начать со дня на день.

Москва же держала до последнего всё в секрете, что и сделало общество не совсем готовым к тому, что последовало за 24 февраля 2022 года.

Либеральная элита России оказалась заложником СВО

Но самой большой неожиданностью начало СВО стало для русской либеральной прозападной элиты. Эта элита была на индивидуальном уровне и почти институциональном глубоко интегрирована в западный мир. Большинство хранило свои сбережения (подчас гигантские) именно на Западе и активно участвовало в операциях с ценными бумагами и в игре на биржах. СВО фактически поставило эту элиту под угрозу полного разорения. А в самой России такая привычная для многих практика стала восприниматься как предательство национальных интересов. Поэтому российские либералы до последнего момента не верили в то, что СВО начнётся, а когда то произошло, стали считать дни, когда она закончится. Превратившись в долгую затяжную войну с неопределенным исходом, СВО стала катастрофой для всего это либерального сегмента в правящем классе.

До сих пор кое-кто из элиты предпринимает отчаянные попытки остановить войну (причем на любых условиях), но на это не пойдёт ни Путин, ни массы, ни Киев, ни даже Запад, который заметил слабость России, несколько увязшей в конфликте, и будет идти до конца в ее предполагаемой дестабилизации.

Колеблющиеся союзники и русское одиночество

Думаю, что отчасти были разочарованы первым годом СВО и друзья России. Вероятно, многие считали её военный потенциал столь значительным и отлаженным, что конфликт с Украиной должен был решиться относительно легко. Переход к многополярному миру для многих казался уже необратимым и естественным, а проблемы, с которыми столкнулась на том пути Россия, возвращали всех к более проблематичному и кровавому сценарию.

Оказалось, что либеральные элиты Запада готовы биться за сохранение своей однополярной гегемонии всерьез и отчаянно – вплоть до вероятности полномасштабной войны с прямым участием НАТО и даже полноценного ядерного конфликта. К такому повороту едва ли были готовы Китай, Индия, Турция, другие исламские страны, а также государства Африки и Латинской Америки. Одно дело сближаться с мирной Россией, подспудно усиливая свой суверенитет и выстраивая незападные (но и не антизападные!) региональные и межрегиональные структуры. Другое дело войти с Западом во фронтальный лобовой конфликт. Поэтому при молчаливой поддержке сторонников многополярности (и прежде всего дружественной политике Китая, солидарности Ирана и нейтральности Индии и Турции), Россия осталась в этой войне с Западом, по сути, одна.

Все это стало очевидно спустя год после начала СВО.

Первая фаза: стремительное победоносное начало

Первый год это войны имел несколько фаз. В каждой из них многое менялось в России, на Украине, в мировом сообществе.

Первая резкая фаза российских успехов, в ходе которой российские войска с севера прошли Сумы, Чернигов и дошли до Киева, была встречена шквалом ярости на Западе. Россия доказала серьёзность своих намерений в освобождении Донбасса, и стремительным броском из Крыма установила контроль ещё над двумя областями – Херсонской и Запорожской, а также над частью Харьковской области. В целом Россия, когда действовала молниеносно и неожиданно, добилась в самом начале операции серьёзных успехов. Однако мы не знаем до конца, какие ошибки были осуществлены на этом этапе, что привело к последующим неудачам. Этот вопрос еще только требует своего изучения. Но наверняка, они были сделаны.

В целом эта фаза длилась первые два месяца СВО. Россия расширяла свое присутствие, справлялась с санкциями и беспрецедентным давлением, закреплялась в регионах, устанавливала ВГА.

При наличии наглядных и весомых успехов Москва была готова к переговорам, которые бы закрепили военные достижения политическими. С неохотой на переговоры соглашался и Киев.

Вторая фаза: закономерный провал переговоров

Но далее началась вторая фаза. Здесь в полной мере дали о себе знать военно-стратегические просчёты в планировании операции, неточность прогнозов и провал не исполнившихся ожиданий как со стороны реакции местного населения, так и в отношении готовности ряда украинских олигархов на определенных условиях поддержать Россию.

Наступление захлебнулось, и по некоторым направлениям Россия была вынуждена отступать с занятых позиций. Военное руководство попыталось добиться каких-то результатов через переговоры в Стамбуле, но это никаких результатов не принесло.

Переговоры утратили смысл, поскольку Киев почувствовал, что может решить конфликт в свою пользу военным образом.

С этого момента Запад, подготовив общественное мнение яростной русофобией первой фазы, стал снабжать Украину всеми формами летального оружия в беспрецедентных масштабах. Ситуация начала понемногу ухудшаться.

Третья фаза: патовая ситуация

Летом 2022 года ситуация начала становиться патовой, хотя по некоторым направлениям у России были и определенные успехи. К концу мая взяли Мариуполь.

Третья фаза длилась до августа. В этот период в полной мере дало о себе знать противоречие между пониманием СВО как стремительной и быстрой операции, которая должна была перейти в политическую фазу, и необходимостью вести боевые действия против прекрасно вооруженного противника, который получил логистическую, разведывательную, технологическую, коммуникационную и политическую поддержку всего Запада. Причем на фронте огромной протяженности. Москва все ещё пыталась продолжать вести СВО по изначальному сценарию, не желая беспокоить общество в целом и не обращаясь к народу напрямую. Это породило противоречие в настроениях фронта и тыла, привело к рассогласованию в военном командовании. Руководство России не хотело впускать войну внутрь себя, всячески откладывая назревший к тому времени императив частичной мобилизации.

В этот период Киев и Запад в целом перешли к террористической тактике – убивая мирных людей в самой России, взорвав Крымский мост и затем газопроводы Северных потоков.

Четвертая фаза: Киевский режим контратакует

Так мы вошли в 4-ую фазу, которая ознаменовалась контрнаступлением ВСУ в Харьковской области, уже частично перешедшей под контроль России в самом начале СВО. Активизировались атаки украинцев и на остальных участках фронта, а массовая поставка установок HIMАRS и снабжение украинских войск закрытой системы спутниковой связи Starlink сочетании с рядом других военно-технических средств создала для российской армии серьезные проблемы, к которым на первом этапе она оказалась не готовой. Отступление в Харьковской области, потеря Купянска и даже Красного Лимана, города на территории ДНР, стало результатом «войны наполовину» (по точному определению Владлена Татарского). Участились атаки и на «старые» территории – регулярными стали обстрелы Белгорода, Курской области. Отдельные цели враг поражал беспилотниками и в глубине российской территории.

Больше одновременно воевать и не воевать, то есть сохранять общество на дистанции от того, что происходило на новых территориях, было не возможно.

В этот момент СВО и превратилась в полноценную войну. Точнее, это свершившееся превращение наконец-то всерьёз осознали в российских верхах.

Пятая фаза: решительный поворот

За этими провалами последовала пятая фаза, которая, хотя и существенно запоздала, изменила ход вещей. Путин делает следующие шаги: объявление частичной мобилизации, перестановки в военном руководстве, создание Координационного совета по спецоперации, перевод военной промышленности на усиленный режим, ужесточение мер за срыв гособоронзаказа и т.д.

Кульминацией этой фазы стало проведение референдума о присоединении к России в четырех субъектах – ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях, решение Путина об их принятии в состав России и его программная речь 30 сентября по этому случаю, где он впервые со всей прямотой заявил о противостоянии России западной либеральной гегемонии, о полной и необратимой решимости строить многополярный мир и о начале острой фазы войны цивилизаций, где современная цивилизация Запада была объявлена «сатанинской». В своей более поздней Валдайской речи Президент ещё раз подтвердил и развил главные тезисы.

И хотя уже после этого Россия была вынуждена сдать Херсон, отступив ещё, атаки ВСУ были остановлены, оборона контролируемых рубежей усилена и война вошла в новую фазу.

Как следующий шаг эскалации началось регулярное уничтожение Россией военно-технической, а подчас и энергетической инфраструктуры Украины ракетно-бомбовыми ударами.

Началось очищение общества изнутри: предатели и пособники врага покинули Россию, патриоты перестали быть маргинальной группой их позиции беззаветной преданности Родине стали – по крайней мере внешне – этическим мейнстримом. Если раньше либералы составляли системные доносы против всех, кто хоть как-то проявил свои левые или консервативные взгляды, критические в отношении либералов, Запада и т.д., то теперь, напротив, любой носитель либеральных настроений автоматически подозревался в том, что он является как минимум иноагентом, а то и предателем, диверсантом и пособником террористов. Публичные концерты и выступления открытых противников СВО стали запрещаться. Россия начала путь к своему идеологическому преображению.

Шестая фаза: снова равновесие

Постепенно фронт стабилизировался и снова возникла новая патовая ситуация. Сейчас никто из противников не может переломить ход вещей. Россия усилилась мобилизованным резервом. Москва поддержала добровольцев и особенно ЧВК «Вагнер», которым удалось добиться значительных успехов в переломе военных действий на локальных театрах войны. Многие необходимые меры по снабжению армии и поставке необходимого оборудования были предприняты. В полной мере развернулось волонтёрское движение.

Война вошла в российское общество.

Эта 6-ая фаза длится до настоящего времени. Она характеризуется относительным равновесием сил. Обе стороны решающих и переломных успехов добиться в таком состоянии не могут. Но и Москва, и Киев, и Вашингтон готовы продолжать конфронтацию столько, сколько это потребуется.

Иными словами, вопрос о том, как скоро закончится конфликт на Украине, утратил свой смысл и свою актуальность. Мы только сейчас по-настоящему вступили в войну, осознали этот факт. Это своего рода бытие-в-войне. Трудное, трагическое и болезненное бытие, от которого российское общество давно отвыкло, да большинство войны толком и не знало.

Использование ядерного оружия: последний аргумент

Серьезность конфронтации России с Западом поставила с новой силой вопрос о вероятности перерастания этого конфликта в ядерный. Применение Тактического Ядерного Оружия (ТЯО) и Стратегического Ядерного Оружия (СЯО) стало обсуждаться на всех уровнях — от правительств до средств массовой информации. Так как речь шла уже о полноценной войне России с Западом, такая перспектива перестала быть чисто теоретической и стала аргументом, который все чаще упоминается разными сторонами конфликта.

По этому поводу следует высказать несколько замечаний.

Несмотря на то, что вопрос о действительном положении дел в ядерных технологиях глубоко засекречен, и до конца никто не может быть уверенным в том, как на самом деле обстоят дела в этой области, считается (и наверняка не без оснований), что российского ядерного потенциала, а также средств его применения с помощью ракет, подводных лодок и других способов, достаточно для того, чтобы уничтожить США и страны НАТО. На данный момент у НАТО нет достаточных средств, чтобы обезопасить себя от потенциального российского ядерного удара. Поэтому при крайней необходимости Россия имеет возможность в критической ситуации к этому – последнему — аргументу прибегнуть.

Путин довольно ясно обозначил, что он под этим понимает: по сути, если России будет грозить прямое военное поражение от стран НАТО и их союзников, оккупация и потеря суверенитета, ядерное оружие Россией может быть применено.

Ядерный суверенитет

При этом и у России нет средств ПВО, которые надёжно предохраняли бы её от американского ядерного удара. Следовательно, начало полномасштабного ядерного конфликта, кто бы не ударил первым, почти наверняка станет ядерным Апокалипсисом и уничтожением человечества, а возможно и всей планеты в целом. Ядерное оружие – особенно с учетом СЯО – не может быть эффективно применено только одной из сторон. Вторая ответит, и этого будет достаточно, чтобы человечество сгорело в ядерном огне. Очевидно, что сам факт обладания ядерным оружием означает, что в критической ситуации оно может быть применено суверенными правителями – то есть высшей властью в США и России. Едва ли кто-то ещё способен на такое решение о глобальном самоубийстве повлиять. В этом и есть смысл ядерного суверенитета. Путин об условиях применения ядерного оружия высказался достаточно откровенно. Конечно, что Вашингтон имеет свои взгляды на эту проблему, но очевидно, что в ответ на гипотетический удар с стороны России и он вынужден будет отвечать симметрично.

Может ли дело дойти до этого? Думаю, да.

Ядерные красные линии

Если использование СЯО — почти наверняка означает конец человечества, то оно будет применено лишь в случае пересечения красных линий. На сей раз совсем серьезных. Первые красные линии, которые определила Россия перед началом СВО, Запад проигнорировал, будучи уверенным, что Путин блефует. В этом Запад убедила российская либеральная элита, отказывавшаяся верить в серьезность намерений Путина. Но к этим намерениям следует относиться очень внимательно.

Итак, для Москвы красные линии, пересечение которых было бы чревато началом ядерной войны, довольно ясны. И звучат они так: критическое поражение в войне на Украине при прямой и интенсивной вовлеченности в конфликт США и стран НАТО. Мы стояли на пороге этого в четвёртой фазе СВО, когда, собственно, о ТЯО и СЯО заговорили все. Только некоторые успехи российской армии с опорой на конвенциональные средства вооружения и ведения боевых действий несколько разрядили ситуацию. Но, конечно, не отменили ядерной угрозы окончательно. Для России вопрос о ядерном противостоянии будет снят с повестки дня только после того, когда она добьётся Победы. В чем состоит «Победа», мы поговорим чуть позднее.

У США и Запада нет оснований для использования ядерного оружия

Для США и НАТО в той ситуации, где они находятся, мотивация для применения ядерного оружия вообще отсутствует даже в обозримой перспективе. Оно было бы применено только в ответ на ядерную атаку России, которой без фундаментальных оснований (то есть без серьезной — даже фатальной — угрозы военного поражения) не состоится. Даже если представить себе, что Россия установит контроль надо всей Украиной, и это никак не приблизит США к их красным линиям.

В каком-то смысле США уже добились больших результатов в противостоянии с Россией – сорвали мирный и плавный переход к многополярности, отрезали Россию от западного мира, обрекая на частичную изоляцию, добились демонстрации определенной слабости России в военно-технической сфере, обложили серьёзными санкциями, способствовали ухудшению образа России среди тех, кто был ее реальным или потенциальным союзником, обновили свой военно-технический арсенал, опробовали в реальных условиях новые технологии. Если Россию получится добить иными средствами, коллективный Запад с огромным удовольствием это сделает. Любыми способами, кроме ядерных. Иными словами, положение Запада таково, что никаких мотивов использовать первыми ядерное оружие против России у него даже в отдаленной перспективе нет. А у России есть. Но тут все зависит от Запада. Если Россию не загонять в тупик, этого легко можно избежать. Россия пойдет на уничтожение человечества только в том случае, если сама Россия будет поставлена на грань уничтожения.

Киев обречённый

И наконец, Киев. Киев находится в очень сложной ситуации. Зеленский уже один раз после падения украинской ракеты на польскую территорию обратился к своим западным партнерам и покровителям с просьбой нанести ядерный удар по России. В чем состояла его задумка?

Дело в том, что Украина в этой войне обречена со всех точек зрения. Россия проиграть не может, так как её красной линией и является её поражение. Тогда проиграют все.

Коллективный Запад, даже если что-то потеряет, уже приобрел очень многое, и никакой критической угрозы для европейских стран НАТО, не говоря уже о самих США, со стороны России не исходит. Всё, что на этот счёт говорится — чистая пропаганда.

А вот Украина в такой ситуации, в которой она оказывалась несколько раз в своей истории, между молотом и наковальней, между Империей (белой или красной) и Западом, обречена. Русские ни на какие уступки после всего, что было, не пойдут, и будут стоять до Победы. Победа Москвы будет означать полное поражение киевского прозападного нацистского режима. Да и как национального суверенного государства Украины не будет даже в самом общем приближении.

Именно в такой ситуации Зеленский, отчасти подражая Путину, провозглашает, что готов нажать на ядерную кнопку. Раз Украины не будет, то надо уничтожить человечество. В принципе это понять можно, это вполне в логике террористического мышления. Только дело в том, что у Зеленского нет ядерной кнопки. Поскольку у него нет никакого суверенитета. А просить США и НАТО пойти на глобальный суицид во имя сохранения незалежности (которая не что иная как фикция), это по меньшей мере наивно. Оружие — да, деньги — да, медийная поддержка – да, конечно, политическая – да, сколько хотите. А ядерная?

Ответ слишком очевиден, чтобы его давать. Как всерьёз можно полагать, что Вашингтон, какими бы фанатичными ни были правящие сегодня сторонники глобализма, однополярности и сохранения гегемонии любой ценой, пойдёт на уничтожение человечества ради «Хероям слава!». Даже потеряв всю Украину, Запад не многое теряет. А нацистский режим Киева и его грёзы о мировом величии, конечно, рухнут.

Иными словами красные линии Киева всерьёз принимать не стоит. Хотя действует Зеленский как заправский террорист. Он взял в заложники целую страну и угрожает всем уничтожением человечества.

Конец войны: цели России

Через год войны на Украине совершенно очевидно, что Россия в ней проиграть не может. Это экзистенциальный вызов: быть или не быть стране, государству, народу? Речь идёт не о приобретении спорных территорий или о балансе безопасности. Так было год назад. Сейчас все намного острее. Россия не может проиграть, и пересечение этой красной линии вновь отсылает нас к теме ядерного Апокалипсиса. И в этом вопросе у всех должна быть ясность: таково не просто решение Путина, но логика всего исторического пути России, которая на всех этапах билась против впадения в зависимость от Запада – будь то Тевтонский орден, католическая Польша, буржуазный Наполеон, расистский Гитлер или современные глобалисты. Россия будет свободной или ничего не будет вообще.

Малая Победа: освобождение новых территорий

Теперь осталось рассмотреть, что такое Победа? Здесь есть три варианта.

Минимальный масштаб Победы для России мог бы при определенных обстоятельствах заключаться в постановке под контроль всех территорий 4 новых субъектов РФ – ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей. Параллельно с этим разоружение Украины и полных гарантий о её нейтральном статусе в обозримом будущем. При этом Киев должен признать фактическое положение вещей и согласиться с ним. С этого может начаться мирный процесс.

Однако такой сценарий очень маловероятен. Относительные успехи киевского режима в Харьковской области вселили в украинских националистов надежду на возможность победы над Россией. Ожесточенное сопротивление на Донбассе демонстрирует их намерение стоять до конца, переломить ход компании и снова перейти в контрнаступление – на все новые субъекты, включая Крым. И совсем невероятно, чтобы нынешние власти в Киеве согласились бы на подобную фиксацию статус кво.

Для Запада это было бы, однако, наилучшим решением, так как передышку в ведении боевых действий можно было бы использовать как Минские соглашения для дальнейшей милитаризации Украины. Сама Украина – даже без этих областей – остаётся огромной территорией, а вопрос о нейтральном статусе можно было бы запутать в двусмысленных формулировках.

Все это понимает Москва, несколько хуже Вашингтон. И совсем не хочет понимать нынешнее руководство Киева.

Средняя Победа: освобождение Новороссии

Средний вариант Победы для России состоял бы в освобождении всей территории исторической Новороссии, что включает Крым, 4 новых субъекта России и ещё три области – Харьковскую, Одесскую и Николаевскую (с частями Криворожской, Днепровской и Полтавской). Это было бы завершение логического деления Украины на Восточную и Западную, которые имеют различную историю, различную идентичность и различные геополитические ориентации. Такое решение для России было бы приемлемым и, конечно, воспринималось бы как самая настоящая Победа, завершающая то, что было начато, а затем прервано, в 2014 году. В целом вполне устроило бы это и Запад, для стратегических планов которого чувствительнее всего была бы потеря портовой Одессы. Но и это не так принципиально, за счет наличия других черноморских портов – у Румынии, Болгарии и Турции, трех стран НАТО (не потенциальных, а действительных членов Альянса).

Понятно, что для Киева такой сценарий не приемлем категорически, хотя здесь следует сделать оговорку. Он категорически неприемлем для нынешнего режима и при нынешнем военно-стратегическом раскладе. Если дело дойдёт до полного успешного освобождения 4 новых субъектов Федерации и о последующем выходе российских войск к границам трех новых областей, и армия Украины, и психологическое состояние населения, и экономический потенциал, и сам политический режим Зеленского будут находиться в совсем ином — совершенно разбитом — состоянии. Инфраструктура экономики будет и дальше уничтожаться российскими ударами, а поражения на фронтах приведут общество, и так измученное и обескровленное войной, в полное уныние. Возможно в Киеве будет иная власть, и нельзя исключить, что власть сменится и в Вашингтоне, где любой реалистски настроенный правитель, безусловно, сократит масштаб поддержки Украине, просто трезво рассчитав национальные интересы США без фанатичной веры в глобализацию. Трамп живой пример того, что это вполне возможно и не выходит далеко за рамки вероятного.

В ситуации средней Победы, то есть полного освобождения Новороссии, для Киева и для Запада было бы чрезвычайно выгодно перейти к мирным соглашениям, чтобы сохранить хотя бы оставшуюся Украину. Можно было бы учредить новое государство, которое не имело бы нынешних ограничений и обязательств, и могло бы стать – постепенно – оплотом для окружения России. Чтобы Западу спасти хотя бы остаток Украины, проект Новороссии был бы вполне приемлемым и в долгосрочной перспективе был скорее выгодным ему – в том числе и для противостояния с суверенной Россией.

Большая Победа: освобождение Украины

И наконец, полной Победой России было бы освобождение всей территории Украиныот контроля прозападного нацистского режима и воссоздание исторического единства как государства восточных славян, так и великой евразийской державы. Многополярность была бы утверждена необратимо, и мы бы перевернули историю человечества. Кроме того, только такая Победа позволила бы осуществить в полной мере поставленные в самом начале цели – денацификацию и демилитаризацию, ведь без полного контроля над милитаризированной и нацифицированной территорией этого добиться нельзя.

Атлантистский геополитик Збигнев Бжезинский совершенно справедливо писал: «Без Украины Россия не сможет стать Империей». Он прав. Но мы можем прочесть эту формулу и по-евразийски: «А с Украиной Россия Империей, то есть суверенным полюсом многополярного мира, как раз и станет».

Но даже при этом варианте Запад не претерпел бы критического ущерба в военно-стратегическом и тем более в экономическом смысле. Россия оставалась бы отрезанной от Запада, демонизированной в глазах многих стран. Ее влияние на Европу было сведено к нулю или даже к минусу. Атлантическое сообщество было бы консолидировано как никогда перед лицом столь опасного врага. А Россия, исключенная из коллективного Запада, отрешенная от технологий и новых сетей, получила бы значительное не совсем лояльное, если не сказать, враждебное население, интеграция которого в единое пространство потребовало бы от и так уже истощенной войной страны невероятных чрезвычайных усилий.

Да и сама Украина оказывалась не под оккупацией, а в составе единого народа без каких-либо ущемлений по национальном признаку и с открытостью любых перспектив для занятия должностей и свободному перемещению по всей территории России. При желании это можно было бы рассмотреть, как присоединение России к Украине, а древняя столица русского государства Киев снова была бы в центрерусского мира, а не на его периферии.

Естественно, что в таком случае мир наступил бы сам собой, и ни с кем о его условиях договариваться не имело бы смысла.

Смена русской формулы

Последнее, что стоит рассмотреть, при анализе первого года СВО. На сей раз речь идёт о теоретической оценке трансформаций, которые война на Украине вызвала в пространстве Международных Отношений.

Здесь мы имеем следующую картину. Администрация Клинтона, неокона Буша-младшего и Обамы как и администрация Байдена жестко стоит на позициях либерализма в Международных Отношениях. Они видят мир глобальным и управляемым Мировым Правительством через голову всех национальных государств. Даже сами США в их глазах не что иное как временный инструмент в руках космополитической мировой элиты. Отсюда неприязнь и даже ненависть демократов и глобалистов к любым формам американского патриотизма и к самой традиционной идентичности американцев.

Для сторонников либерализма в МО любое национальное государство – это препятствие на пути к Мировому Правительству, а сильное суверенное национальное государство, причем открыто бросающее вызов либеральной элите, это настоящий враг, которого надо уничтожить.

После падения СССР мир перестал быть двуполярным и стал однополярным, а глобалистская элита, приверженцы либерализма в МО захватили рычаги управления человечеством.

Побежденная расчленённая Россия 90-х, как остаток второго полюса, при Ельцине приняла правила игры и согласилась с логикой либералов в МО. Москве оставалось лишь интегрироваться в западный мир, расставаться с суверенитетом и начинать играть по его правилам. Целью было получить хотя бы какой-то статус в будущем Мировом Правительстве, а новая олигархическая верхушка делала все возможное, чтобы вписаться в западный мир любой ценой – даже на индивидуальном основании.

Все ВУЗы и Университеты России с этого времени в вопросе Международных Отношений приняли сторону либерализма. О реализме забыли (даже если знали), приравняв его к «национализму», а слово «суверенитет» не произносилось вообще.

Всё изменилось в реальной политике (но не в образовании) с приходом Путина. Путин был с самого начала убежденным реалистом в Международных Отношениях и непреклонным сторонником суверенитета. При этом он в полной мере разделял универсальность западных ценностей, безальтернативность рынка и демократии, считал социальный и научно-технический прогресс Запада единственным путем развития цивилизации. Единственное, на чем он настаивал, это суверенитет. Отсюда миф о его влиянии на Трампа. Путина и Трампа сближал именно реализм. Во всем остальном они весьма различны. Реализм Путина не против Запада, он против либерализма в Международных Отношениях, против Мирового Правительства. Таков и американский реализм, и китайский, и европейский, и любой другой.

Но однополярность, сложившаяся с начала 90-х, вскружила голову либералам в Международных Отношениях. Они посчитали, что исторический момент настал, история как противостояние идеологических парадигм окончилась (тезис Фукуямы), и пришло время начать процесс объединения человечества под началом Мирового Правительства с новой силой. Но для этого надо было упразднить остаточный суверенитет.

Такая линия жёстко расходилась с реализмом Путина. И тем не менее Путин старался балансировать на грани и любой ценой сохранять отношения с Западом. Это было довольно легко сделать с реалистом Трампом, который понимал волю Путина к суверенитету, но стало совсем невозможно с приходом в Белый Дом Байдена. Так Путин как реалист подошел к пределу возможного компромисса. Коллективный Запад под началом либералов в МО все жестче давил на Россию, чтобы она начала, наконец-то, демонтировать свой суверенитет, а не укреплять его.

Кульминацией этого конфликта и стало начало СВО. Глобалисты активно поддержали милитаризацию и нацификацию Украины. Путин восстал против этого, поскольку понимал, что коллективный Запад готовится к симметричной компании – по «демилитаризации» и «денацификации» самой России. Либералы закрывали глаза на бурный расцвет русофобского неонацизма в самой Украине и более того, активно этому способствовали, максимально содействуя при этом ее милитаризации, а саму Россию обвиняли как раз в том же самом – в «милитаризме» и «нацизме», всячески стараясь приравнять Путина к Гитлеру.

Путин начал СВО как реалист. Не более того. Но спустя год ситуация изменилась. Стало понятно, что Россия воюет с современной западной либеральной цивилизацией в целом, с глобализмом и теми ценностями, которые Запад навязывает всем остальным. Этот поворот в осознании мировой ситуации Россией является быть может самым главным результатом всей СВО.

Из защиты суверенитета война переросла в столкновение цивилизаций. И Россия отныне не просто настаивает на независимом управлении, разделяя западные установки, критерии, нормы, правила и ценности, но выступает как самостоятельная цивилизация — со своими установками, критериями, нормами, правилами и ценностями. Россия больше не Запад вообще. Не европейская страна, а евразийская православная цивилизация. Именно это Путин провозгласил в своей речи 30 сентября по случаю приема 4 новых субъектов в состав РФ, затем в Валдайской речи и многократно повторял в других свих выступлениях. И наконец, в Указе 809 Путин утвердил основы государственной политики по защите русских традиционных ценностей, набор которых не просто существенно отличается от либерализма, но в некоторых пунктах прямо ему противоположен.

Россия сменила парадигму с реализма на Теорию Многополярного Мира, прямо отвергла либерализм во всех его формах и бросила прямой вызов современной западной цивилизации – открыто отказывая ей в праве на универсальность. Путин больше не верит в Запад. И называет современную западную цивилизацию «сатанинской». В этом легко можно опознать как прямое обращение к православной эсхатологии и теологии, так и намек на противостояние капиталистической и социалистической систем сталинской эпохи. Сегодня, правда, Россия не является социалистическим государством. Но это результат того поражения, который пережил СССР в начале 90-х, а Россия и другие постсоветские страны оказались в положении идеологических и экономических колоний глобального Запада.

Всё правление Путина до 24 февраля 2022 года было подготовкой к этому решающему моменту. Но раньше это оставалось в рамках реализма. То есть западный путь развития + суверенитет. Теперь через год тяжелейших испытаний и страшных жертв, которые понесла Россия, формула изменилась: суверенитет + цивилизационная идентичность. Русский путь.

А.Дугин