"Здесь нас никто быдлом не называет"

Почему украинские беженцы из Европы едут в Россию

Уроженец Днепропетровска Сергей Притула — бывший украинский беженец, осевший после начала СВО в Польше. А теперь работает в подмосковной районной газете фотокором. О неожиданных кульбитах своей судьбы он рассказал корреспонденту «СП»:

— До войны для меня Украина была самым красивым местом на планете. А Днепропетровск был самым красивым городом на Украине. Здесь был самый теплый климат, самая мягкая зима, самый красивый Днепр и самые красивые женщины. Вечером по Сечеславской набережной пройти было невозможно — это было шоу чернооких красавиц с точеными фигурами и рельефными бедрами. Закачаешься.

Между прочим, город был полиэтничным. Как Одесса. Здесь жили украинцы, греки, евреи, татары. Я работал фотографом в городском еженедельнике «Событие», и шабашил направо и налево — на свадьбах, корпоративах, в детсадах, на школьных выпускных вечерах.

А потом рухнул Советский Союз, и наша Украина стала независимой. Наверное, впервые в своей жизни. И у миллионов украинцев поехала крыша. Мы решили, что счастье пришло к нам в дом, и теперь мы станем настоящей Европой. Как будто Европа — это свет в окошке. Бывали мы в этих европах много раз. Больше десяти дней я там не мог находиться. Домой тянуло.

А дома набирала обороты другая жизнь. Киев переписал нам всю историю. На тех, кто согласился быть русофобом, проливался золотой дождь. Быть русофобом стало модно. А совсем круто было стать нацистом и устроиться в какой-нибудь «Азов» * или «Правый сектор» **. Все фанаты «Днепра» тут же стали нацистами. Они всегда были слегка чокнутыми. Мы в Днепре говорили, что они «трошки с глузду з`ихалы», то бишь маленько сошли с ума. Но гроши за нацизм свой и ненависть к оркам поимели. И дуже багато.

Стало ясно — Украину за уши тащат к войне. Но никто этого не хотел видеть. Все словно ослепли. Можно было почитать немного историю, чтобы понять, какую роль сыграла Россия в жизни Украины. Но, видно, читать историю, включать понятийный аппарат, анализировать ситуацию и делать какие-то выводы — это не про наших. С ними начинаешь спорить и объяснять, как их обводят вокруг пальца и заряжают на войну — диалог мгновенно заходит в тупик. Москали — орки, их надо убивать, вои и все. Еще и в СБУ настучат.

У меня был знакомый инженер с «Южмаша» — Эдик Паволоцкий. Мы вместе не один цветной буклет про наш Днепр сделали. Он потом свое рекламное агентство организовал. Я в нем фотографом работал. Так вот, он в свое время Бауманский университет закончил, ракетный факультет. Практически все одногруппники у него — русские. Так вот, Эдик этот в конечном итоге добровольно пошел воевать в тероборону. Русню убивать. Тех самых, с кем он провел лучшие студенческие годы. Я до сих пор понять этого не могу. Это же всю свою прошлую жизнь перечеркнуть. Это ж как нужно самого себя наизнанку вывернуть. Почти как брата своего убить. Или сестру. В натуре какой-то дьявольский промысел. Но на Украине прокатило.

А потом рогули-бандеровцы с запада провернули в Киеве свой гребаный майдан. Он шел много месяцев. Кремль наблюдал за всем этим с травоядным добродушием. Януковощ впал в кому и наблюдал за событиями, как заяц за движениями удава, который собрался его заглотить. Бандеровцы ликовали. Пробил наконец их звездный час. А потом русские забрали Крым. Мы реально думали, что они на Киев пойдут. Но не случилось. И уже через год ситуация была другой. И с каждым годом она ухудшалась.

Сказать, что после Крыма Украина была потрясена — не сказать ничего. Украинцы «були струшени», как они сами говорили. Это был удар по фундаментальным основам их ментальности. Ведь селюк — он как устроен? «Хата-жинка-кринка-свинка и горилка рядом с ней» — вот и весь космос его жизни. Чисто хуторской менталитет. А если кто на его участке отожмет у него хотя бы канаву с отхожим местом — до небес взовьется. А тут целый Крым отжали. Хотя где Крым, а где твоя хуторская канава? Вон у русских полстраны отжали. Был СССР — стала Россия. А до этого еще и Аляску отстегнули. Они же ни на кого не кидаются.

Но наши — это другое. Их замстило. Кстати, после Крыма взять Киев можно было голыми руками. Дорога была открыта. Но время было упущено. И озверевшие селюки стали обстреливать Донбасс. В Одессе нацики сожгли людей. Украинцы даже бровью не повели. Россия молчала. А вся Украина летела к войне со скоростью экспресса. Я уже тогда почувствовала, что добром все это не кончится.

А потом грянула ваша СВО. И даже тогда еще был шанс отбить башку украинской государственности. Чертов Куев был фактически окружен русскими. А потом они внезапно отошли. Это была еще одна страшная ошибка. До сих пор непонятно, почему русские это сделали. И у рагулей выросли крылья. А я решил тикать. Мне было ясно, что это кровавое месиво надолго. Ехать решил в Польшу, в Ольштын. Там у меня были знакомые среди местной украинской диаспоры.

Сначала поляки приняли нас, беженцев, хорошо. Мол, жертвы клятых москалей и далее по тексту. Мне дали бесплатное жилье в кампусе, и я с местными украинцами стал ремонтировать квартиры. Это был чисто свойский бизнес, и они в нем поднаторели. Даже местных отжали. Мы в этом лучше понимаем. К тому времени я развелся, и стал присматривать себе польку. Но меня раздражала их спесь. Ни разу не красавица — не то что наши днепровчанки, а смотрит на тебя, как принцесса крови на дождевого червя.

Потом ситуация стала стремительно ухудшаться. И ухудшили ее сами рагули. То тут, то там по всей Польше они стали поднимать кипеш. Какие-то митинги возле российских посольств, демонстрации, «предъявы» какие-то лошадиные… Аргументация у них была одна, и достаточно странная — мы, мол, там за вас в боях с москалями умираем, и поэтому вы все нам должны. Ну, если кто-то там и умирал, то точно не они. Но это наших ничуть не смущало. А потом полякам это осточертело, и они стали бандеровцев щемить. Меня тоже попросили покинуть халявный кампус. Снимать жилье в Ольштыне — дорого. На это уходило ползарплаты. Не разгуляешься. А потом меня перестали брать на подработки — я не разделял взгляды насчет спецоперации.

Попробовал устроиться развозчиком пиццы. Поработал четыре месяца. По «злотым» — вроде нормально. Но хозяин смотрел на меня, как на скота. Однажды чуть опоздал с заказом, так он полчаса орал: курва, быдло и далее по тексту. Хотел ему морду набить, но поостерегся — меня б жандармы затравили потом. А то и на Украину выслали — на могилизацию. Плюнул, ушел. Поработать фотографом тоже не дали — местные поляки-фотографы близко не пустили на свои пастбища. Даже студию снять не смог. Стало понятно, что мне здесь не жить. Я для всех стал чужой. Надо было уезжать.

Но куда? Украина горела в огне. Раньше она была лучшим местом на планете. А стала адом. И возвращаться туда не было никакого смысла. Здесь всех гребли на войну. А я принципиально не хотел воевать с русскими. Для меня это было просто невозможно. Я служил в армии в России и с русскими, учился в институте в Московском полиграфе с русскими, жил с русскими в одной общаге на Прянишникова. У меня и сейчас полно друзей в России. И я просто не представлял, как возьму автомат и пойду стрелять в русских. Почему я должен их убивать? Только потому, что этого хочет кровавый клоун Зеля, которого мы все сдуру выбрали — в надежде на то, что ушлый еврей, за которым стоит Запад, затащит нас в Европу, где нас никто не ждет? Я в Польше понял это совершенно четко.

И что получилось: в Европе мы даром нужны. А на Украине нас ждал ад. Здесь одних превращали в фарш, а других — тех, кто симпатизировал России — элементарно вычисляли через американские сервера по ай-пи коду. Слушаешь какую-нибудь «Железную логику» Михеева — тебя тут же вычислят за океаном. Сервера и все облако-то у них. И сигнал тут же уйдет в СБУ. И за тобой придут. И выбор у тебя будет простой — либо тюрьма, либо в Донбасс на удобрения.

Поэтому возвращаться домой я не собирался. А больше меня никто нигде не ждал. И, раскинув мозгами, решил ехать в Россию. Нашел в соцсетях сослуживцев и одногруппников. Вышел на них. Не отказал практически никто. Не то что наши куркули в Польше. И через пару месяцев одногруппник из подмосковного Домодедово нарыл мне местечко в местной газете. Там была вакансия. И даже съемное жилье по дешевке подыскал — в племхозе Барыбино. Я и рванул сюда первым рейсом. На работу приехал прямо из аэропорта — со своим «Никоном» наперевес. До сих пор работаю. Даже клиентскую базу свою накопал. Никто не курвой, ни быдлом не называет. Здесь, похоже, и слов-то таких не знают.

Работа, конечно, на ногах — фотографа ноги кормят. Здесь тоже все живут Украиной. Но к тебе никто не пристает, не косится, волком не смотрит. Одно время заглянули «на огонек» местные чекисты, поговорили о моих мытарствах, предупредили об ответственности. И на этом — все. Но у них работа такая. У нас сбушники давно бы меня сцапали — я же в армии танкистом был. А здесь никто не гонит умирать на фронт, никто не лезет тебе в душу, чтоб вывернуть ее наизнанку. По деньгам, конечно, не айс — в Польше и на Украине я зарабатывал поболе. Зато здесь я спокоен. А это очень много.

Многих из тех, кого я знал в Днепре, уже успокоились на Краснопольском, Запорожском и Сурско-Литовском кладбищах. Повоевали с москалями за незалежность. А я среди этих самых москалей — жив-здоров и при любимом деле. Вот такие чудеса.

Что характерно — бегая по Подмосковью, я стал замечать, что не один я такой умный. То тут, то там на украинцев нарываешься. Одни автосервис откроют, другие на стройке вкалывают, третьи квартиры или коттеджи ремонтируют, четвертые на местных складах осели, пятые в маршрутках таксуют, шестые в аэропорту что-то там подыскали. Украинцы — они ведь рукастые. Их только к политике близко подпускать нельзя, а на стройку и в автосервис — милое дело. Горы свернут. Некоторые — как и я — через Польшу, Германию и Чехию прошли. А осели в итоге в «клятой России». Вот такой у нас у всех неожиданный поворот судьбы вышел. Как говорит мой шеф, «вот такая гамсахурдия получилась».

------------------------------------------------------------------------------------------

*) Украинское военизированное националистическое объединение полк (батальон) «Азов» признано террористическим решением Верховного суда РФ от 02.08.2022. Его деятельность в России запрещена.

**) Украинская организация «Правый сектор» признана террористической решением Верховного суда РФ от 17.11.2014. Её деятельность в России запрещена.


Источник