Ключевое табу. Найдется ли у укров Генрих IV.

Генрих IV или Генрих Наваррский - участник гражданской войны во Франции 1562 - 1598 гг. Сумел остановить войну подписав Нантский эдикт предоставивший свободу вероисповедания. После подписания этого документа гражданская война пошла на спад и вскоре закончилась. Нантский эдикт королю не простили радикальные участники войны. Один из них убил Генриха IV в Париже, 14 мая 1610 года. Но от этого террористического акта гражданская война во Франции не возобновилась.

Тема-табу, которая существует на Украине — это тема гражданской войны, которая началась в 2014 году по итогам Майдана. Каноническая легенда, созданная за это время, выглядит просто и незатейливо — мы мирно жили, сеяли-пахали-веяли, случилось мелкое недоразумение в духе местных традиций с весёлым мордобоем, но тут пришли москали и устроили нам бадабум. Ну, и классика: обязательно приводятся слова Стрелкова-Гиркина: «Я запустил войну на Украине». И — сразу переход к крымским событиям. Это вообще аргумент, после которого разговор приобретает бесперспективный характер во все стороны.

Просто навскидку о локальных конфликтах последних лет. Война в Ливии — это гражданская война одной части ливийского народа против другой. С вмешательством извне, но в базе — это именно гражданский конфликт. Война в Сирии — гражданская война, в которой отчетливо прослеживаются этно-конфессиональные противоречия между всеми сирийскими группами населения. Дополнительный участник этого конфликта, хотя стоящий в стороне от него — Исламское государство, но здесь все просто: по итогам последней войны в Заливе на территории Сирии осело от полумиллиона до миллиона иракцев-суннитов (причем в значительной своей части это были представители иракских — времен Саддама — силовых структур и государственного аппарата.). Кстати, именно поэтому у ИГИЛ было две столицы — сирийская в Ракке как раз и отражала специфику такого массового переселения иракцев после 2003 года. В любом случае в базе сирийской войны — гражданский конфликт. Естественно, при значительном (но не определяющим) внешнем вмешательстве. Война в Йемене — классическая гражданская война промышленного Юга и традиционного Севера, безусловно, со своими специфическими элементами и с обязательным участием внешних сил. Серия югославских войн, включая последнюю войну в Косово и за Косово — абсолютно стандартные гражданские войны, и опять же — при очевидном внешнем вмешательстве, которое так или иначе, но склонило чашу на одну из сторон, но здесь нужно сделать оговорку — никто не может сказать, надолго ли, так как это Балканы, и здесь война всех со всеми — обычный самовоспроизводящийся сюжет.

Все без исключения вооруженные конфликты на территории бывшего Союза — все имеют в своей основе жесткие внутренние противоречия, и которые также во многом сопровождались внешними факторами.

Что же такого особенного в Украине, которая жила пасторально и наслаждалась внутренним покоем, но тут пришел Стрелков и все заверте?.. «Какая шаткая система, если ее может разрушить пригорошня ягод!»©

Внутренние противоречия Украины — классика переходного периода индустриализации. Когда на одной территории и вперемешку проживает один народ, но на разных стадиях развития А значит — с интересами, не имеющими никаких перспектив на сбалансированность. Мало того: Украина вначале прошла путь «наверх» от традиционного уклада к индустриальному, прошла трудно, долго и непросто, да ещё и не до конца, а затем - «вниз», от индустриального уклада опять к традиционному. И очень быстро. На выходе неизбежно возникает сразу два типа противоречий — противоречия развития и роста и противоречия деградации и регресса. Возникает гремучая смесь, вероятность взрыва которой существенно выше, чем если бы каждый тип противоречий находился бы без соседства с другим. Собственно, каждого из них достаточно для взрыва, а тут — сразу два. Возникает синергетическое взаимодействие, когда общее больше суммы частей.

Что такое противоречия роста? Поясню на примере Египта, как крайне выпуклый и достаточно яркий. Резкий переход от традиционного уклада к индустриальной фазе привел к взрывному росту населения. В 1970 году население Египта было меньше 40 млн человек (37 млн), в 2021 году — через полвека — 102 млн. Рост — 150 процентов за 50 лет. Чтобы поддерживать уровень жизни 1970 года, экономика Египта должна была расти на 3 процента в год (я упрощаю, так как здесь, конечно, сложные проценты). Но в индустриальном укладе уровень жизни и запросы людей существенно выше, чем в традиционном, а потому рост экономики должен был быть вдвое-втрое выше, чтобы гармонизировать и переход, и интересы нового возникшего социума. 6-9 процентов ежегодного роста на протяжении пятидесяти лет — невозможно. Абсолютли. На коротком промежутке — не вопрос, могут быть и более высокие показатели. На длинном этапе — так не бывает. Даже Китай через 20 лет роста выдохся. И в Китае противоречия переходного периода не разрешены даже через 20 лет бурного роста, ему требуется примерно столько же по времени, причем с сохранением темпов. И не сегодняшних, а хотя бы 7-8-летней давности.

При этом рост порождает свои собственные противоречия. В Египте резкий рост рождаемости (как следствие смены первого типа рождаемости вторым) привел к огромной диспропорции в возрастной пирамиде. На рынок труда к 18-20 летнему возрасту начало выходить огромное число молодежи, для которых банально не было рабочих мест — даже бурный рост экономики не успевает за рождаемостью. Египетские власти нашли выход, сделав ставку на высшее образование, что во многом привело к отсрочке выхода молодых людей на рынок труда. В крупнейших университетах Египта численность студентов только одного факультета может превышать численность всех учащихся многих крупнейших мировых университетов. И снова засада — человек с дипломом уже не хочет выходить на работу мусорщиком, ему нужна работа по престижной специальности. То есть, экономика помимо экстенсивного роста должна еще бурно развиваться и в интенсивную сторону.

Неудивительно, что в Тунисе (а там ситуация аналогичная) Арабскую весну запустил безработный выпускник вуза Буазизи, который сжег себя от отчаяния, и это стало тем фитилем, который поджег регион.

Вот это — противоречия роста, точнее, малая доля их. У противоречий деградации свои фишки, если интересно — можно будет подробно и о них.

На Украине в течение двадцати лет перед последним Майданом обе тенденции были проявлены, взаимодействовали друг с другом и на выходе создали гремучую смесь. Это то, что называется объективной составляющей сложившейся ситуации. Власти Украины, даже если и видели проблему (с чем я бы, скорее, поспорил), то не решали ее никак. Решение любой проблемы — это всегда выявление базового противоречия и создание условий по выработке механизма его разрешения. Максимум, что смогла родить управленческая мысль Украины — это книга Кучмы «Украина — не Россия». Охр...неть глубокая мысль. Следующим шагом стала не менее глубокая идея "Украина- цэ Европа". До озвучивания идеи "Украина - это Украина" так и не дошли. Потерялись по дороге. А потому что трудно. Потому что нужен образ будущего, которого нет. Поэтому и приходится отрицать один чужой образ и принимать другой - тоже чужой. И всё это сваливать в и без того бурлящий котел внутренних противоречий.

Неудивительно, что возникли две тенденции, которые приняли характер культурного столкновения на базе отношения к русскому языку. Причем сам язык по большому счету мало кого интересовал, про него говорили скороговоркой и приступали к главному. Здесь была важна та символическая черта, по которой можно было провести разделительную полосу. Первый, самый базовый признак любой гражданской войны — возникновение неразрешимого культурного противоречия. Культура — это расширенная версия этики, в упрощенном виде — свод понятий о Добре и Не-Добре, а этические несовпадения не балансируются, по ним нет возможности договориться, они всегда иррациональны и бескомпромиссны. Сможете ли вы договориться с каннибалом о пользе человечины? Или хотя бы с корейцем по поводу вкуса блюд из собачатины? Придут ли к консенсусу ваши этические картины мира?

И, кстати, если кто-то полагает, что после нынешних военных действий разделение Украины на две несовместимые культурные страты исчезнет — то у меня для него плохая новость. Скорее, оно будет носить еще более радикальный характер.

Сегодня взаимная ненависть между носителями разных этических систем отошла на второй план, так как они вынуждены отбросить различия перед лицом внешней угрозы. Но это паллиатив. Это попытка решить проблему, заметая ее под ковер. Образ внешнего врага — сильный фактор для того, чтобы снизить уровень культурно-этического несовпадения. Этим фактором с удовольствием пользуются, чтобы не решать проблемы, а наоборот — загонять их как можно глубже. И понятно, что это временное решение. Год, два, десять. Но исходное противоречие никуда не девается, если его просто отложить в сторону. Китайцы вон который раз пытаются доказать, что они сильнее законов природы. Получается, мягко говоря, не очень. С чего бы у украинцев попытка обойти на кривой козе законы развития социума вдруг получится успешной?

Мухи и котлеты рано или поздно, но придется разделять. Внешняя угроза преходяща. Тем более сейчас, когда СВО максимально далеко от победного конца. Тут свои причины, которые тоже в большей своей части имеют сугубо внутренний характер, внешний фактор лишь обостряет все то, что привез сам себе этот режим задолго до 24 февраля. Но когда угроза перестанет быть витальной, что будет делать украинская власть и украинское общество? Найдут ли они в себе смелость взглянуть в зеркало и озвучить внутренние причины, которые привели к сегодняшнему катастрофическому положению? И если «нет» — то здесь только два выхода. «И как всегда — двое их, ни больше и ни меньше»©

Либо снова заметать под ковер все проблемы через лелеяние образа внешнего врага (благо, ходить далеко не надо), либо — следующий раунд внутреннего конфликта. В какой форме — вопрос интересный, но скорее всего — с радикальными методами.

Но если «да», и все-таки найдется кто-то, кто скажет вслух, что во внутренних проблемах Украины виноваты в первую очередь украинцы (удивительно, конечно, но так тоже бывает) — тогда появляется пространство решений. Большее, чем два. А политика (умная политика, я имею в виду) — это всегда поиск действий, которые расширяют, а не сужают пространство решений. Умный политик оставляет после себя больше коридоров, чем было к моменту его прихода. Тупой политик, напротив, захлопывает за собой и перед собой все двери.

Поэтому главный вопрос, на который пока нет ответа — найдется ли у Украины умный политик?

ИСТОЧНИК