Специальная военная операция – третий месяц. Заметки неэксперта

В начале третьего месяца боевых действий союзных армий (РФ, ДНР, ЛНР) на Украине против вооружённых формирований преступного киевского режима, с точки зрения штатского неспециалиста можно отметить несколько моментов.

Система противовоздушной и противоракетной обороны (ПВО и ПРО) Украины, практически подавленная в первые дни специальной военной операции (СВО), вероятно, частично восстановлена. Киеву удалось сделать это пользуясь помощью альянса НАТО, который передаёт вооружённым формированиям Украины (ВФУ) в режиме реального времени все имеющиеся у него разведданные, включая информацию со спутников, а также наладил поставку зенитных вооружений, таких, как комплексы С-300. Похоже, это только вопрос времени, когда НАТО начнёт передавать ВФУ не только зенитные комплексы советского производства со складов бывших стран восточного блока, но и свои новейшие зенитные вооружения, такие, как «Патриот». Переносные зенитные ракетные комплексы (ПЗРК) «Стингер», уже давно отправляются на Украину в больших количествах (хватает даже союзным войскам, которые получают «Стингеры» как трофеи и уже сбивают трофейными ПЗРК украинские вертолёты).

Боевая авиация ВФУ тоже потихоньку воскресает. Над боевыми порядками союзных войск появляются бомбардировщики Су-24, которые мы сбиваем. Возможно, какие-то самолёты вернулись с аэродромов Румынии, какие-то были приведены в готовность с помощью полученных от Запада ремкомплектов, а какие-то и были всё-таки переданы Киеву странами НАТО. Известно, что курсанты-украинцы отправлены на Запад обучаться полётам на F-16, эти машины НАТО тоже собирается дать Киеву.

Всё это не значит, что мы потеряли господство в воздухе. Во всяком случае, мы сохраняем за собой ощутимое преимущество. И абсолютно непробиваемой системы ПРО не существует, а, значит, наши ракеты будут достигать целей. Однако нам уже приходится действовать самолётами и вертолётами с большей осторожностью, а ракетные удары придётся делать более массированными.

Боевые действия приняли форму «позиционной войны». В основном идёт штурм союзными силами укреплённых позиций ВФУ. Прорвать оборону и выйти на оперативный простор пока не удаётся, позиции взламываются, медленно, но верно. В целом, ВФУ обороняются грамотно и успешно, сдерживая наступление союзных армий, сковывая значительные силы, нанося нам потери. Но войны не выигрываются оборонительными сражениями и в Генштабе ВФУ это понимают не хуже, чем в нашем Генштабе. Поэтому Киев просто вынужден планировать контрнаступление.

О том, что контрнаступление уже идёт, постоянно трещат пропагандисты киевского режима, но по факту ни одной даже тактической успешной наступательной операции ВФУ до сих пор провести не смогли. Как наступление было подано занятие (со зверским избиением мирных жителей) населённых пунктов Киевской и Черниговской областей, оставленных Вооружёнными Силами России после принятия нами решения о стратегическом отступлении и перегруппировке.

В момент нашего отступления из-под Киева ВФУ получили шанс попытаться перехватить стратегическую инициативу. Но у режима Зеленского не оказалось сил даже на попытку. Всё, что они смогли сделать, – убить мирных жителей в Буче и устроить информационный повод из фальсификации о «зверствах российских военных». Никаких значимых военных действий, даже на тактическом уровне, предпринято не было. Хотя перед ВФУ и стояла насущная с политической и военной точек зрения задача деблокады Мариуполя. Генштаб Залужного должен был снять все части с киевского направления и немедленно ударить в сторону Мариуполя, чтобы спасать зеницу ока своего режима, нацистский полк «Азов». Но Киев на это не решился.

Сейчас ВФУ копят резервы. Вероятно, в районе Днепропетровска – чтобы купировать возможные прорывы обороны на Донбасской дуге. И, возможно, в западных областях – для перехода в контрнаступление. Основную надежду при этом Киев возлагает на поставку в ближайшее время огромного количества наступательного вооружения от стран Запада: танков, дальнобойной артиллерии, зенитных комплексов и самолётов. Мобилизационный ресурс живой силы на Украине ещё далеко не исчерпан: можно и пополнять истрёпанные в боях военные части, и формировать новые.

Если натиск союзных сил на Донбассе будет успешным, то о планах контрнаступления Киеву придётся забыть: резервы будут бросаться на латание дыр в обороне, а после разгрома восточной группировки ВФУ будет не до контрнаступления, так как будет нужно спешно выстраивать новую линию обороны. Однако Генштаб Залужного надеется, что Донбасскую дугу можно будет удержать, измотать войска союзников, а после пойти в наступление на ослабленного противника, причём, вероятно, не в направлении Донецка, а на Херсон и Мариуполь, пусть и запоздало. У союзников здесь нет подготовленных оборонительных рубежей, поэтому продвижение ВФУ может быть решительным и быстрым.

Однако в этом проекте плана есть свои слабые стороны. Украинские военные хороши в глухой обороне на подготовленных позициях, но будут ли они так же хороши в маневренной войне? Мобильности подразделений может помешать недостаток топлива и нарушенные постоянными ударами артиллерии, ракет и ВКС России коммуникации. К тому же маневренная война выходит за рамки обычной тактики ВФУ: прятаться в жилых кварталах городов и посёлков, прикрываясь мирными жителями, как живым щитом. Отчасти союзные силы и хотели бы перейти к маневренной войне, стараются выманить ВФУ из городов и укрепрайонов. Но украинцы стесняются выходить. Печальный опыт манёвров в Херсонской и Николаевской областях показал им, что в чистом поле они становятся лёгкой добычей и подвергаются немедленному разгрому.

С другой стороны, маневренная война является серьёзным вызовом и для войск союзников, так как требует большей слаженности всех подразделений.

Что сейчас является самым важным для дальнейшего хода специальной военной операции? На мой взгляд, штатского неспециалиста и неэксперта, главное – сломить боевой дух противника. Мы не сможем быстро утилизировать 15 миллионов военнообязанного населения Украины (да и не хотелось бы всех убивать, многие ещё вполне пригодны для перевоспитания). Мы не можем уничтожить всю военную технику и вооружения врага, так как врагом является весь Запад, 40 стран открыли свои закрома для поставок оружия киевскому режиму, а военно-промышленный комплекс США уже принимает заказы на изготовление новых партий. Но если мы сумеем нанести крупное поражение ВФУ так, чтобы оно психически надломило украинских военных и снизило градус милитаризации в украинском обществе, то это приблизит нашу победу.

И надо понимать, что наш несчастный противник думает точно так же. Никто на самом деле не полагает всерьёз, что можно победить Россию на поле боя. Россия не объявляла мобилизацию, так что её ресурс живой силы не только не исчерпан, но по большому счёту ещё даже не тронут. ВПК России может сколь угодно долго снабжать войска оружием и боеприпасами, противостоя всему НАТО, как минимум, в одном порядке цифр (военный бюджет США в десять раз больше нашего военного бюджета, однако, судя по результатам, воруют там минимум в пять раз больше, чем у нас). Да и дружественные страны не оставят нас без какой-никакой помощи. Так что план Запада состоит, скорее, в том, чтобы сломить дух России и российского населения, чтобы накопившаяся усталость от тягот и лишений войны привела к психическому истощению и внутренней готовности принять мир на любых условиях, то есть, признать поражение.

В школьном детстве я жил в Чечне и занимался в секции бокса. Чеченские боксёры говорили о слабом спортсмене: душка не хватает. Это означало одновременно слабую «дыхалку», то есть, выносливость, и недостаток боевого духа, воли к победе. Когда в СВО Росгвардия из Чечни зашла на позиции под Киевом, оставленные ВФУ, один из бойцов высказался на камеру: «Позиции у них хорошие. А душка стоять на них – нет». Я услышал старое знакомое по боксу выражение.

Сейчас война идёт не только оружием и не только на поле боя, но общество проходит проверку на силу духа и волю к победе. И здесь мы обязаны победить. Потому что боевой дух ВФУ и нацифицированного украинского общества питается нацизмом, фальсификацией, пропагандой, истерикой и наркотиками. А наша воля к победе зиждется на опыте предков и вере в правду и справедливость.