Что такое "информационная война"

 Опять погибель против нас обращена.
 Народ над ранними могилами горюет.
 Но ведь давно прошла Великая Война.
 Так кто же нынче, с кем и как опять воюет?
 Причины гибели народу не видны.
 Бомбёжки вроде нет, и пушки не стреляют.
 Какие ж силы на полях моей страны
 Могил на кладбищах так быстро прибавляют?
      Автор

В качестве объекта для исследования, я предлагаю вам некое словарное понятие, которое в наше время очень часто присутствует в различных полемиках. В русском речевом обороте это понятие воплощается в словосочетании информационная война. Ну, а поскольку присутствует термин «война», то попытаемся использовать также военную терминологию.

Сейчас существует множество печатных и видео материалов об информационной войне (информационных войнах). Это понятие почти каждодневно присутствует во многих средствах массовой информации. То есть, весьма значительные силы интеллектуальных слоёв социума сосредоточены на этом понятии. Более того, наше поражение в так называемой «холодной войне», отождествляется с поражением именно в войне информационной.

Однако большая часть общества относится довольно равнодушно как к этим интеллектуальным обсуждениям, так и к самому понятию информационной войны.

Это равнодушие большей части общества можно выразить примерно так: «Ну, поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем... Ну, поругались... Ну, покричали... Ну, на этом дело и закончится. И это тоже можно с известной долей условности назвать «войной». Так сказать, «словесной баталией». Ну, ещё если кто-то кого-то в чём-то обманывает, то это тоже в каком-то смысле можно назвать информационной войной. Но бомбы же не падают, пушки не стреляют, видимого фронта же нет и противника не видно. То есть, эта информационная война совсем не похожа на обычную войну. А «говорильня», это, всё-таки, не война. Следовательно, слово «война» в этом выражении используется совершенно условно, фигурально, для «красного словца», поскольку ситуация в стране совсем не военная, какую люди себе привыкли представлять».

Вот так воспринимает словосочетание «информационная война» преимущественное большинство общества.

Почему же у большинства общества сформировалось такое подсознательное, устойчивое легкомысленно-дефективное отношение к этому понятию? Почему большинство людей в нашей стране не воспринимает происходящие события именно как боевые действия, как настоящую войну?

Попытаемся сформулировать некоторые признаки, характеризующие общую современную военную ситуацию в нашей стране, составной частью которой является и ситуация информационной войны. И сформулировать в соответствующих терминах общее понятие холодной и информационной войны, в результате которой наша страна потерпела и до сих пор терпит сокрушительное поражение. И конечным результатом которой, равно как и войны «горячей», является разрушение государства, как структуры управления социумом и территориальное расчленение страны, как пространства бытия социума. А также, неизбежное расчленение самого социума вследствие разделения пространства его бытия. Реальная гибель людей и реальное разрушение хозяйственной инфраструктуры бытия социума. И в результате всех этих действий, тотальный геноцид социума.

Для начала, опять же зададимся рядом вопросов.

Кто воюет? С кем? Против чего? За что? Почему? Каким образом?

Видите, какой непростой комплекс вопросов?

В своё время мы с вами уже рассматривали вопрос информационной войны как войны смыслов с точки зрения символики.

И в этих размышлениях мы констатировали, что:

во-первых, эта война представляет собой:

а) процесс подмены смысловой символики идеальной (духовной) на смысловую символику материальную (животную);

б) процесс негативной деформации идеальной (духовной) символики в целях придания ей материального (животного) смысла;

во-вторых, процесс этой войны предполагает смену социальных культов, как руководящих психологических установок деятельности социума с идеальных (духовных) на материальные (животные);

в-третьих, эту войну ведут некие «тёмные силы» материального (животного) смыслового характера против идеальной (духовной) сущности человечества;

в-четвёртых, целью этой войны является полновластие этих «тёмных сил» над социумом;

в-пятых, эта война имеет тайный характер и «тёмные силы» всегда тщательно маскируют материальный (животный) смысловой характер своих боевых действий под идеальный (духовный) смысловой характер;

Теперь попытаемся найти ответы с точки зрения психологии социальной среды обитания, её структуры и функциональных средств ведения боевых действий.

При этом следует иметь в виду, эта информационная война может иметь форму войны межгосударственной. Но в этом случае, действуют иные закономерности, поскольку в такой войне применяются государственные боевые средства информационной обороны социальной среды своего бога и своего языка.

Мы же, будем исследовать информационную войну, происходящую внутри социума, объединённого единой государственностью (нации).

А вот такую войну, вполне правомерно можно назвать гражданской информационной войной. 

Но, как вы наверное заметили выше, поражение мы, всё-таки, потерпели в так называемой «холодной войне». Но общее понятие «холодной войны» тоже подразделяется на войну межгосударственную и войну внутреннюю, гражданскую.

Но, как я уже сказал, в межгосударственных войнах действуют иные закономерности, поскольку включаются государственные средства обороны социума по всем направлениям военных действий.

Мы же, сейчас говорим о холодной войне внутренней, гражданской. Поэтому, мы будем рассматривать гражданскую информационную войну, как составную часть гражданской холодной войны.

Итак, об общем понятии гражданской холодной войны.

1. Это война с существующей социальной средой собственного бытия, которую ведёт небольшая социальная группа, сама являющаяся частью этой социальной среды своего обитания.

2. Эту войну «она» ведёт потому, что не считает эту социальную среду средой обитания своего бога и своего языка. А своё пребывание в этой социальной среде полагает временным.

3. Победой в этой войне для «неё» считается достижение хотя бы одной из следующих целей:

а) ликвидация в социальной среде своего пребывания существующего бога и языка и внедрение в эту среду иного бога и иного языка;

б) ликвидация существующей социальной среды своего пребывания и создания на её месте социальной среды обитания иного бога и иного языка;

4. Поражением в этой войне для «неё» считаются следующие результаты:

а) невозможность ликвидации в социальной среде своего пребывания существующего бога и языка;

б) невозможность ликвидации самой социальной среды своего пребывания;

в) совокупность сущностной и ситуационной необходимости своей эвакуации в любую иную страну с социальной средой обитания иного бога и иного языка;

5. Свои боевые позиции эта небольшая социальная группа обустраивает в структурах власти и управления страной, обществом и государством социальной среды своего пребывания.

6. В  качестве средств ведения войны с намеченным противником, эта группа осуществляет ликвидацию защитного комплекса государственных законодательных установлений жизнеустроения социума и создаёт свой боевой разрушительный оружейный комплекс государственных законодательных установлений.

7. Поражающее действие этого боевого оружейного комплекса проявляется в разрушении созидательной деятельности социума по всем её направлениям и создание в стране пребывания ситуации, не совместимой с жизнью социума.

8. Для реального боевого применения этого оружейного комплекса ведётся широкомасштабная агентурная работа и расстановка своей низовой боевой агентуры во всех руководящих властных структурах общества и государства противника.

9. Чтобы избежать непреднамеренного поражения самих членов этой социальной группы или «её» агентуры элементами своего боевого оружейного комплекса, боевым поражающим элементам этого комплекса придаются свойства избирательности такого поражения. В случае непредвиденной случайности такого поражения членов группы или своей низовой агентуры, применяется мощная властная защита объекта поражения либо, в крайнем случае, срочная эвакуация поражённого агента из страны пребывания, либо физическая ликвидация такого агента в целях сохранения безопасности остальных членов этой социальной группы или её агентуры.

10. Обладая властью над средствами массовой информации страны или контролируя таковые, эта группа информационно маскирует свои боевые действия под якобы созидательные «реформы», «инновации», «усовершенствования», «преобразования», «реструктуризации» и т. д.

11. Учитывая то, что главной задачей этой социальной группы в войне со средой собственного пребывания, является ликвидация бога и языка этой среды или ликвидация самой среды, как среды обитания чуждого бога и неприемлемого языка, можно с уверенностью утверждать, что эта война в своей основе имеет религиозный характер.

Таким образом, исходя из вышесказанного, можно констатировать, что современное понимание так называемой «информационной войны», скажем так, не совсем точное. И вот почему.

Если исходить из структуры выражения «информационная война», существующего в современном речевом обороте, то слово «война», это очевидно понятное всем слово. В самом общем смысле, это двустороннее противостояние, это борьба одной стороны с другой стороной. И выше мы выяснили и стороны этого противостояния, и его характер, и желаемую цель, то есть, результирующий смысл стороны агрессивного наступления.

А вот понятие «информационная» в приложению к понятию «война», как противостоянию, имеет совершенно условно-прикладной и не первоочередной характер. Поскольку понятие «информация», как условного смысла оружия, в современном речевом обороте используется в том значении, которое мы с вами уже определили. Это боевые поражающие визуально-фонетические комплексы воздействия на двуединую сущность противостоящей стороны в целях поражения её смысловой, понятийной и культовой обороноспособности.

Однако, как вы обратили внимание, боевые действия начинаются не с информационного наступления, а с занятия боевых позиций (см. пункт 5 вышеприведённого перечня) некой боевой социальной элитно-агентурной группой. Ибо, без занятия боевых позиций в государственном руководстве обществом, такая холодная вообще, а, следовательно, и информационная в частности, может иметь лишь внешний межгосударственный характер.

Таким образом, вообще холодная, а, следовательно, и информационная война в частности начинается и распространяется на внутреннюю структуру гражданского общества и здесь обретает черты войны гражданской, только лишь как успешный результат процесса занятия некими «тёмными силами» своих боевых позиций в руководящих государственных органах.

Следовательно, трансформация холодной войны межгосударственного характера в холодную гражданскую войну  всегда начинается с задач по вербовке лиц, занимающих в государстве противника достаточно влиятельные высокие управляющие посты или внедрение на такие посты своей, ранее завербованной, агентуры.

Но было бы наивно полагать, что вербовка лиц, занимающих высокое положение в системе государственной власти и управления, это задача спецслужб. И мы с вами уже упоминали об этом. И констатировали, что подобная вербовка осуществляется некими тайными организациями, базирующихся в западных странах. Они могут иметь прямой масонский закрытый тайный характер. Или маскироваться под различные фонды, организации, осуществляющие социологические исследования, общества защиты кого-либо или чего-либо и т. д. Более того, подобные организации работают даже под «крышей» открытых высших учебных заведений.

Вербовочные подходы, задачи, методы и конечные цели вербовок такого уровня, также кардинально отличаются от вербовочных подходов, задач, методов и конечных целей вербовок, осуществляемых спецслужбами. 

Во-первых, вполне очевидно, что по причине высокого государственного или общественного положения объекта вербовки, даже сам вербовочный подход существенно затруднён. И не может быть осуществлён обычными приёмами на уровне спецслужб. В таких случаях, уже сам вербовочный подход требует более высокого административного вербального уровня.

Во-вторых, главной задачей такой вербовки является не добыча и передача какой-либо фрагментарной секретной информации. А главной задачей такой вербовки является переворот мировоззрения объекта вербовки, а, следовательно, для начала переворот мировосприятия и миропонимания. То есть, переворот личностных религиозных форм бытия объекта вербовки. Иными словами, кардинальная трансформация личностных культов объекта вербовки.

В-третьих, поскольку структуру личностных культов составляют смыслы и понятия, то для трансформации последних применяются мотивировочные методы также более высокого уровня, чем мелочная бытовая корысть или банальный шантаж. И в дальнейшем, посредством этой трансформации производится более глубокое изменение мировоззренческого самосознания объекта вербовки. При этом производится предварительный глубокий анализ психики этого объекта, уровень его наследственной дегенерации и состояние его мировоззренческого  самосознания на момент вербовки. В соответствии с результатами этого анализа, производится подбор индивидуальных методов вербовки для каждого конкретного объекта.

Иными словами, любые мотивировочные методы вербовки базируются на существовании у объекта вербовки неких желаний и стремлении их осуществить. Но которые, этот объект не в состоянии осуществить в социальной среде своего обитания. Невозможность осуществления этих желаний обеспечивается самим порядком жизнеустроения социальной среды его обитания. То есть, его желания и стремление их осуществить, входят в противоречие с порядком жизнеустроения самой социальной среды. И это основной психологический принцип любой вербовки.

Несмотря на то, что подбор методов вербовки носит индивидуальный характер и основывается на психологическом анализе вербуемого объекта, есть и принципиальное различие категорий этих методов.

Методы вербовки спецслужб преимущественно имеют характер обещаний исполнения желаний возможного . И, как правило, реализации этих обещаний.

Вербовка же, о которой мы выше говорили, предназначена для обретения агентов влияния в целях изменения жизнеустроения социальной среды их обитания. И производится из числа лиц, причастных к власти и управлению этой социальной средой.

А вот категория этих методов вербовки характеризуется обещаниями исполнения желаний невозможного. И эти обещания не реализуются никогда.

Вот здесь у вас должен появиться резонный вопрос. Если желание возможного, это понятная формула, то, что же такое желание невозможного?

В ответ на этот вопрос, я напомню вам разделение общества на три категории по степени дегенерации, сделанное нами несколько раньше.

Так вот, желание невозможного, это в обобщённой формулировке, желание объекта вербовки для начала войти в состав первой дегенеративной категории. А в пределе, войти в состав некоего ядра этой первой категории дегенератов – так называемого Мирового Правительства.

Причина же появления этого желания невозможного коренится в самом социально высоком властном должностном положении кандидата на вербовку. Ощущение эффективности диктата своей воли подвластному социуму порождает у властителя чувство ложного личностного превосходства над этим социумом. И неодолимое желание расширить пределы национально-государственного круга подвластного социума до круга общемирового.

Вот этот психологический феномен и учитывается при вербовке агентов влияния. И им даются обильные обещания исполнения их желания.

Однако исполнение этих желаний совершенно невозможно по следующим причинам:

– даже вхождение в первую дегенеративную категорию существенно затруднено её закрытой клановостью и обязательным наличием у претендента сформированной глубокой материальной (животной) религиозности (об этом мы также уже говорили);

– вхождение же в ядро этой дегенеративной категории, так называемое Мировое Правительство (500 человек по Олегу Платонову, 300 человек по Джону Колеману), невозможно абсолютно, поскольку это ядро образовано и скреплено финансовыми и родственными связями, которые формировались столетиями;

– вербовка агента влияния осуществляется для выполнения совершенно определённого конкретного социального задания;

– после выполнения конкретного социального задания, для этого агента следует считать большой удачей остаться в живых;

– оставшимся же в живых агентам влияния, возможно предоставление каких-либо далеко не первостепенных декоративных званий или сугубо формальных постов в структурах глобального управления, исключающих однако активное участие этих агентов в принятии решений, хоть в какой-то степени имеющих управленческое значение;

Это могут быть звания масонов низших степеней посвящения, какие-нибудь второстепенные номинальные посты в различных фондах или обществах и т. д.

Наиболее показательные такие примеры из известных, это формальное включение Ельцина в состав советников (а их 5000 по Платонову) так называемого Мирового Правительства. Или участие Горбачёва в некоторых организациях Мирового Правительства, где практически просто используется его имя. Наиболее известен Фонд Горбачёва, впоследствии переименованный в Мировой Форум. Под эгидой этого Фонда в 1995 году на месте бывшей американской военной базы Президио под Сан-Франциско было проведено совещание представителей всех мировых религий. На котором была создана Организация Объединённых Религий (ООР), где также просто использовалось имя Горбачёва (см. О. Платонов «Терновый венец России»). Где и было провозглашено, что через объединение и подчинение всех религий мира «они» (то есть, Мировое Правительство) будут править миром.

Ну и в-четвёртых, вербовка подобных агентов влияния имеет своей конечной целью переворот в подвластном социуме понятий идеи, идеологии и политики. И трансформацию религиозной формы бытия социума. А при невозможности такой трансформации, уничтожение этого социума. То есть, ликвидация его, как субъекта бытия вообще.

Вот этой конечной целью и определяются конкретные задачи как гражданской холодной войны вообще, так и гражданской информационной войны в частности, как составной части гражданской холодной войны.

Итак.

Подведём некоторые итоги сказанному в форме некоего условного функционального перечня наиболее общих этапов процесса холодной гражданской войны.

1. Занятие боевых позиций в системе центральной власти и управления страной группой высокопоставленных агентов влияния из числа правящей и властной элиты.

2. Постепенное и незаметное  блокирование или ликвидация защитного комплекса государственных законодательных установлений жизнеустроения социума и внедрение своего боевого разрушительного оружейного комплекса государственных законодательных установлений. С незначительным применением информационных средств боевого применения.

3. Постепенное и незаметное разрушение созидательной деятельности социума по всем её направлениям в стране пребывания. С одновременным созданием сети агентов влияния низового уровня во всех регионах страны.

4. Доведение разрушительных процессов в жизнеустроении страны до предела, до ситуации, не совместимой с жизнью социума. С одновременным усилением использования информационных средств боевого применения.

5. Государственный переворот и захват государственной власти. Включение информационных средств боевого применения на полную мощность.

6. Ликвидация единства бога и языка, как смысловой основы единства государства, посредством их дробления.

7. Трансформация государственного переворота в переворот антигосударственный. Социально-территориальное расчленение страны. Расчленение и последующий развал экономической основы жизнеустроения социума.

8. В целях поддержки результатов и продолжения разрушительных процессов гражданской холодной войны, усиление агрессивного использования информационных средств боевого применения на территории всех осколков бывшей страны.

На осуществление всех этих процессов ушло сорок лет – 1953-1993 гг.

Пользуясь такой же военной терминологией, всю эту боевую агрессивно-дегенеративную корпорацию можно условно распределить по следующим боевым социальным группам:

1. Подразделения собственно боевые, осуществившие разгром страны.

2. Подразделения, осуществляющие сбор и распределение трофеев.

3. Подразделения мародёров поля боя.

4. Подразделения информационно-боевого обеспечения действий всех иных подразделений.

Ну, а уж конкретные имена, хорошо вам известных агрессивно-дегенеративных индивидуумов, я надеюсь, вы распределите по подразделениям самостоятельно.

При этом следует иметь в виду, что некоторые из этих бывших человеческих особей могут входить одновременно в несколько боевых агрессивно-дегенеративных подразделений.