Цвет и его символизация в языке

В статье предпринимается попытка проанализировать значение цвета в культуре и коммуникациях общества и эпохи. Рассматриваются лексические образования, связанные с цветом в русском и английском языках, а также те обстоятельства, которые определяют как общие, так и несовпадающие культурно-семантические моменты. Особый акцент делается на роли цвета в функционировании социальных институтов.

Форма и цвет – это базовые категории, с помощью которых человек выстраивает свое представление об окружающем мире. Цвет играл важнейшую роль в древнейших ремеслах, потом в прикладном искусстве, живописи. Цветом в немалой степени определяется эмоциональное состояние, жизненная, созидательная активность людей, их поведение в чрезвычайных обстоятельствах. Не случайна поэтому такая тесная связь между языком и цветом.

В словарях фиксируется до 100 цветов и оттенков, глаз обычного человека способен различать на порядок больше. Разумеется, не весь цветовой спектр отразился в лексике, во фразеологизмах, поэтических метафорах. Восприятие цвета, ассоциации, возникающие в связи с этим восприятием, во многом индивидуальны, кроме того культурно-исторический код общества и эпохи накладывает свой отпечаток на то, как люди воспринимают и интерпретируют цвет. Существенную роль в этом играет то, что разные цвета обладают различным индексом символизации.

Изначально люди использовали черный и белый цвет, причем черный наделялся отрицательными коннотациями (цвет ночи, темных сил, зла, потустороннего мира), а белый – коннотациями положительными. Потом на архаической палитре появляется красный цвет (цвет огня, рождающегося дня, цвет крови как жизненной силы), появляются синий, зеленый, желтый цвета, что так или иначе отражается в процессах коммуникации. Увеличение наименований идет параллельно с расширением символических смыслов, коннотаций. И не подлежит сомнению тот факт, что различие культур, традиций, накладывает отпечаток на ту или иную национально-обусловленную цветовую картину мира, которая возникает в конечном итоге. Белый цвет – это не только символ чистоты, открытости, добра, но в силу того, что он поглощает другие цвета, он соотносится с пустотой, бестелесностью, ледяным безмолвием, смертью. Славяне одевали умерших в белые одежды, в Китае, Азии, Африке белый – цвет траура, у некоторых африканских племен принято раскрашивать лицо белой краской после смерти родственников.

Черный, как правило, ассоциируется с несчастьем, горем, трауром. Зловещие персонажи мифов и сказок, несущие смерть, одеты в черное. Жрецы древней Мексики, совершая ритуальные жертвоприношения, окрашивали лицо и руки в черный цвет. Но вместе с тем черный в засушливых регионах связывается с тучами, приносящими живительную влагу – дождь. Духам там приносятся в жертву черные быки, козы, птицы, а жрецы при этом облачаются в черное.

Символика красного двойственна. С одной стороны, это символ радости, красоты, любви, полноты жизни, с другой – он символ войны, вражды, мести, агрессии. В Азии, Африке, Австралии племена, готовящиеся к войне, раскрашиваются в красный цвет, спартанцы, римляне воевали в красном. Кроме того, красный, пурпурный – это цвет власти, величия, основной геральдический фон.

Триада «черный-белый-красный» как отражение некоего жизненного цикла – «рождение-жизнь-смерть» встречается в разных культурных традициях, однако само значение цветов варьируется.

Например, в английском розовый (pink) – это символ здоровья (to be in the pink – чувствовать себя здоровым), т.е. коннотация положительная. В русском же коннотация несколько иная (смотреть на мир сквозь розовые очки; «розовый», т.е. не «белый» и не «красный»). Семантически-символическое значение красного у англичан содержит в себе компонент тревоги, опасности (to catch red-handed – поймать на месте преступления, the red-light district - район «красных фонарей», т.е. место греха и криминала, the red light – запрещающий сигнал светофора, like a red rag to a bull – как красная тряпка для быка), nature, red in tooth and claw (дикая природа). Выражение to paint the town red (кутить, прожигать жизнь) связывается с именем поэта О. Уайльда, который в свою очередь ссылается на «Божественную комедию» Данте, где грешники в аду повторяли: «Мы те, кто красит мир грехами в красный цвет». В русском же языке «красный» имеет положительную коннотацию – красивый, красна девица, красное словцо, «красный угол» (где иконы стояли), «красно солнышко». Есть и схожий смысл данных цветов в двух языках – чувство стыда. As red as a turkey cock/ as red as a lobster – красный как рак [5].

Оппозиция красный-белый характерна только для русской лингвокультуры и восходит к реалиям Гражданской войны и противостоянию красных и белых [4]. В мутные 90-е годы возник еще один неологизм – «красно-коричневые» как производное от «коричневой чумы» - фашизма. Коричневый цвет несет отрицательную коннотацию и в английском. To be in the brown study означает не пребывание в кабинете с коричневым интерьером, а состояние мрачной подавленности.

Черный вошел во множество фразеологизмов как в английском, так и в русском либо с отрицательной, либо нейтральной коннотацией. A black dog (плохое настроение), black art (черная магия), the black list (черный список), a black sheep (паршивая овца, т.к. черная овца считалась отмеченной печатью дьявола, позор семьи, отсюда пошло выражение: there is a black sheep in every flock – в семье не без урода), a black eye (синяк), black as ink/coal (черный как сажа) – вот лишь некоторые из них [5]. Интересно сопоставление двух идиом: to be in the black означает быть в прибыли, в то время как to be in the red – быть в убытке/долгах. Однако черная кошка у английских студентов – это хороший знак, увидеть ее – значит сдать экзамены на «отлично».

Белый тоже весьма широко используется во фразеологических образованиях, пожалуй, даже чаще, чем цвет черный. При этом положительных коннотаций с ним связано больше, чем отрицательных: white as snow (белый как снег), white hands (честность, невиновность), white lie (ложь во благо). В английском есть еще ряд значений: бледный - to turn white (побледнеть), трус – a white feather, а в русском – нечто непознанное (белое пятно). Белый, бледный – это еще признак потустороннего: аs white as a ghost (бледный как призрак) или в русском - всадник бледный как аллюзия по поводу четырех всадников Апокалипсиса, бледный как смерть.

Особый случай представляет собой синий цвет, относящийся к холодному сегменту цветовой палитры. Это цвет глубины, морской пучины, таящей неизведанное, страшную опасность. В английском синий (темно-синий) большей частью связан с отрицательными коннотациями: dark blue (подавленный), a blue fit (чрезвычайная досада, раздражение), to be in the blue funk (тосковать), blue devils (меланхолия, тоска), “the blues” (печаль, отсюда негритянский блюз), to give somebody blue (опечалить кого-либо), to drink till all is blue (допиться до белой горячки).

В русском фразеологизмы с синим характеризуются скорее положительными (либо нейтральными), чем отрицательными коннотациями. Синяя птица – птица счастья, синь моря, синь небес, «синь порох в глазу» - дорогой, близкий человек, «синий чулок». Однако в русском появилось еще одно наименование цвета – голубой. Сначала это слово использовалось для обозначения масти лошади и имело значение «светло-серая», «серовато-желтая», «серо-бурая», лишь потом оно приобрело более широкий спектр значений – голубое небо, «голубь сизокрылый», голубой лед, голубой экран, «голубой огонек», голубые мечты, голубые дали. К сожалению, в последние десятилетия это прозрачное слово было узурпировано специфической социальной группой, что привело к отрицательным семантическим наслоениям на него.

Русские редуплицированные единицы синий-синий, голубой-голубой достаточно сложно адекватно перевести на европейские языки. Они подчеркивают интенсивность цвета за счет особого интонационного контура, в то время как в английском (а также в немецком, французском) конструкции dark blue, light (pale) blue несут противоположное значение приглушенности цвета.

В английском есть множество прилагательных для обозначения различных градаций синего и голубого: amethyst (темно-синий, сине-фиолетовый), azure (светло-голубой, небесно-голубой), blue-black (сине-черный), celestial, cerulean (небесно-голубой), cobalt-blue (светло-синий, серо-голубой), royal blue (ярко-голубой), sea-blue (цвета морской волны), sapphire (темно-голубой), turquoise (бирюзовый), violet-blue (сине-фиолетовый), ultramarine (ярко-синий) [3, 139]. Океанический фактор явно повлиял в данном случае на культурную кодировку синего у британцев [1]

Свадебная традиция англосаксов предписывает невесте something old, something new, something borrowed, something blew, т.е. что-нибудь старое, что-нибудь новое, что-нибудь взятое взаймы и что-нибудь синее. Дресс-код одежды обслуги включает в себя компонент синего (одежда политиков до недавнего времени также отличалась доминированием синего цвета). Г.К. Честертон обыграл в рассказе The Queer Feet одинаковый цвет фраков джентльменов и слуг. Речь, правда, шла о зеленом цвете.

В русской культуре считалось, что синий цвет обезличивает, в то время как красный выделяет из толпы. У синего негативная коннотация – «гори все синим пламенем». Но, с другой стороны, для девушки получить в подарок синий платок означало, что подаривший ей «скромненький синий платочек» мужчина готов быть ей опорой и защитой [6].

Blue devils у англичан не только тоска и уныние, но и белая горячка, что сравнимо с русским выражением «напиться до чертиков» с последствиями вроде сизого носа и синюшнего лица. Английский идиом to be between the devil and the deep blue sea означает «находиться в безвыходном положении, между двух огней». Здесь синий цвет употребляется в связи с нечистой силой [4]. У М. Булгакова Фагот-Коровьев (fagotine – небрежно, неряшливо одетый человек) превращается в конечном итоге в фиолетового рыцаря.

blood/high blood («голубая кровь», аристократическое происхождение) встречается как в английском, так и в русском. В русский этот фразеологизм пришел, скорее всего, от англичан, которые позаимствовали его у испанцев, точнее – у кастильцев, гордившихся тем, что их предки не смешивались со смуглыми маврами. В русском есть и собственный эквивалент для обозначения благородного происхождения– «белая кость», хотя он употребляется чаще с отрицательной коннотацией.

Другие цвета встречаются во фразеологических оборотах реже: green years (молодые годы), the green-eyed monster (ревность), to be green with envy (позеленеть от злости), yellow as a guinea (желтый как лимон), a yellow dog (прохвост), a yellow belly (желторотый птенец), yellow press (желтая пресса), the grey eminence (серый кардинал), brown off (недовольный), to be born into the purple (родиться в богатой семье).

Цвет играет огромную роль в культурном коде той или иной эпохи, причем для представителей иных эпох и культур символика часто остается непонятной и требует расшифровки. Возьмем для примера такой специфический цвет, как цвет блохи. Это насекомое было в моде, и не единожды. В последний раз мода на блоху и ее цвет возникла в первой половине девятнадцатого века, но известны и более ранние проявления. Многие выдающиеся литераторы, начиная с Эзопа, отдали дань блохе. Среди них Франсуа Рабле, Жерар де Нерваль, Лафонтен, Ронсар, Буало, Вольтер, Альфред де Виньи, Жорж Санд, Гофман, Золя, Беранже и пр., пр. Воспевали блоху прежде всего как романтический символ (что в условиях гигиенической скудости той эпохи было, скажем так, вполне естественно), как некий амулет, игрушку для взрослых. Но и цвет блохи привлекал внимание. Модники и модницы различали в одежде такие оттенки, как цвет просто блохи, блохи молодой и старой, брюшка блохи, спинки блохи, бедра блохи, цвет больной блохи. В России этот цвет называли пюсовым (от французского le pus – блоха). Считается, что Мария-Антуанетта – законодательница моды эпохи накануне Великой французской буржуазной революции – приказала своей модистке отправить на фабрику окраски тканей свой локон нежно пепельного цвета. Так была создана краска “cheveux de la Reigne”. Однажды она спросила Людовика, нравится ли ему ее платье нового оттенка, на что тот меланхолично ответил: «Блошиного цвета». Затем мода на этот цвет вышла за пределы французского двора и даже за границы Франции.

Не менее важно значение цвета в становлении и функционировании социальных институтов. В христианстве, например, сложилась строгая иерархия цветов. Золотой, белый, красный, пурпурный, синий, желтый подчеркивают божественные качества. Зеленый и черный, напротив, это цвета дьявола. Серый, коричневый и их оттенки обычно не добавляют в палитру, используемую для написания картин на религиозную тему. На знаменитой картине Иванова «Явление Христа народу» кожа раба черно-зеленого оттенка. Почему? Одна из возможных интерпретаций заключается в том, что освободить раба может только внешняя сила, сила Спасителя, сам себя раб освободить не в состоянии. Зеленый цвет- это цвет коварства; жадный и завистливый раб подвержен соблазнам и искушениям, поскольку «князь мира сего» раскинул свои сети, чтобы ловить души слабых, чтобы манипулировать их сознанием и волей. Кстати, последняя инсталляция, организованная в Третьяковской галерее, суть которой в том, что к этой картине скотчем прикрепили какую-то зеленую ветку, тоже может рассматриваться как некий способ целенаправленной манипуляции.

Институты государства тщательно следят за цветовой гаммой, используемой в государственной символике. Например, в начальный период становления республиканского Рима преобладали сине-голубые оттенки, символика и атрибутика Рима имперского, эпохи зрелости (и упадка) связана уже с другой цветовой гаммой – красно-пурпурной. Вспомним знаменитое булгаковское: «В белом плаще с кровавым подбоем…».

Деятели современного российского государства, постмодернистского и эклектичного по своей сути, видимо, страдают идиосинкразией по отношению к монохромным цветам, в частности к красному сегменту палитры, который у них ассоциируется с советским периодом истории. Их стремление к использованию радужных, полихромных цветов и оттенков, вопреки всей риторике относительно патриотизма, самодостаточности, особости «российской цивилизации» сближает их с их западными контрагентами. В советский же период к государственным цветам, особенно к оттенкам красного, отношение было иное. Приведем следующий пример. В русском языке существует 50 названий для разных оттенков красного цвета – от «густо-розового» до «темно-вишневого», а опытная текстильщица могла различать до 400 оттенков. Был, например, цвет, который по ГОСТу значился как А19, т.е. алый, номер 19. Следовательно, одним словом алый называлась целая гамма цветовых оттенков. Текстильщица знала все оттенки не по названиям, а «в лицо» и могла сличить их с образцом, где был ГОСТовский литер, условно присвоенный данному оттенку другим специалистом, который тоже знал его «в лицо». Это лишь частный пример сложной высокопрофессиональной организации, каким было советское государство, которое, якобы, «ничего не производило, кроме галош для негров Африки». Одним из последних деяний бывшего правительства Д. Медведева была отмена советских ГОСТов в массовом порядке. Возможно, ГОСТы цвета тоже были признаны устаревшими.

На Западе существует институт цвета Pantone, занимающийся исследованиями в области колористики на основе социальных и культурных изменений в обществе, а также тенденций в различных видах искусства. Этот институт, в частности, определяет цвет года. В 2019 году таким цветом стал ярко-коралловый, который, по мнению института, олицетворяет наше стремление «к игривому выражению себя». Цветом же 2020 года в результате использования мультисенсорного подхода, включающего в себя не только эстетические свойства цвета, но и звуки, запахи, вкусы и текстуры, которые с ним ассоциируются, стал классический синий. Думается, что с учетом цивилизационного кризиса, вызванного пандемией, специалисты в данном случае не ошиблись с преобладающими коннотациями данного цвета.

Еще один момент, на который следует обратить внимание. Из теории живописи известно, что важен не только сам цвет, но и его интенсивность, а также оттенки - холодного и теплого спектра. Оттенки получаются при комбинации красок, причем не все краски сочетаются так, чтобы получилась цветовая гармония. Краски делятся на базовые – красная, желтая, синяя -, основные и дополнительные. Так вот, если смешать три базовых краски, получится «потухший», сероватый, на сленге художников – «грязный» оттенок. К великому сожалению, очень многое в жизни современного общества, пребывающего в условиях цивилизационного кризиса, приобретает именно такой – грязно-серый оттенок.

Литературв

Амосова, Н.Н. Основы английской фразеологии/Н.Н. Амосова. – М., Инфра, 2009.- 226 с.
Воевода, Е.В. Цветовосприятие и ассоциативные поля в русском и английском языках/ Е.В. Воевода//Научный вестник ВГАСУ.-2012.- №2 С.113-123
С.А. Семко, В.А. Калмыков, С.А. Дубинко и др. Проблемы общей теории перевода. – Таллин: Валгус, 1988.-200 с.
Серов, Н.В. Цвет культуры: психология, культурология, физиология/Н.В.Серов.- СПб., Речь, 2004 – 672 с.
Тер-Минасова, С.Г. Язык и межкультурная коммуникация/С. Тер-Минасова.- М., Изд-во МГУ,2000- 352 с.
Фрумкина, Р.М. Цвет, смысл, сходство/Р.М.Фрумкина.-М.:Наука, 1984.-280 с.