Вечный зов Русской идеи в конце ХХ века

Но к чему направляет своих последователей Русская идея, к чему она зовет русских людей? К сожалению, революционные подвижки в жизни России ХХ века полностью отучили российскую общественность от способности понимать призывы Русской идеи. В значительной степени данная утрата была подготовлена сугубо материалистическим взглядом на мир советской эпохи, отлучивший практический ум соотечественников от восприятия высших истин духовного бытия. Отсюда и возникло представление о «пустоте» содержания Русской идеи, когда многие современные исследователи ссылаются на ее незнание и непонимание, а нередко низводят ее возвышенные смыслы к простейшим требованиям коллективной жизни.

Об этом «советском наследии» в жизни постсоветской России вполне убедительно говорил в своем докладе от 23 ноября 2005 года на историко-методологическом семинаре «РУССКАЯ МЫСЛЬ» профессор В.Н.Сагатовский, опубликовавший в последнем десятилетии ХХ века книгу «Русская идея: Продолжим ли прерванный путь?» (В. Н. Сагатовский. – СПб. : ТОО ТК "Петрополис", 1994. – 217 с.). Уважаемый исследователь Русской идеи покинул наш мир в 2014 году, но главный завет его жизни – идти вслед за Русской идеей – продолжает служить русским людям в понимании высших смыслов их практических усилий. «Почему, так активен вот этот хор незнающих, непонимающих, – ставит он перед аудиторией семинара вопрос, – а самое главное, почему эти идеи практически оказываются невостребованными?». Наверное, потому, полагаю я, что нынешние правители постсоветской России считают их ненужными для управления страной, вновь демонстрируя этим русофобскую настроенность своих мыслей и действий.

Первое препятствие на пути к верному пониманию Русской идеи, помимо устранения исходного, сугубо произвольного отрицания ее значения в жизни России, заключается в преодолении представления о концептуальной одномерности ее содержания, отстраненной от динамики исторического процесса, оторванности ее сути от многомерной объемности окружающего мира. Стремясь пробудить у слушателей верное представление о коренных установках Русской идеи, Сагатовский, прежде всего, раскрывает сокровенное содержание концепта «идея» как базисного понятия своего исследования. «Идея – это то, что отвечает на вопрос: «Во имя чего живет эта культура, эта общность? Чем дышит этот менталитет?»». Другими словами, идея – это выражение коренной сути постигаемых явлений или, в нашем случае, разумной первоосновы «русской жизни». «Поэтому «русская идея», - заявляет Валерий Сагатовский, – это ответ на вопрос: во имя чего хочет жить русская культура?». Именно эта «идеальная воля» к жизни и определила все достижения русского народа в мировой истории; утрата им данного идеального стремления и вызвала в его действиях самоубийственные рецидивы. Поэтому Кремль для спасения страны от очередного акта социального самоубийства должен претворить в собственной политике «русскую идеологию».

При развертывания внутреннего содержания Русской идеи профессор Сагатовский использует три «наводящих понятия» – «воля к любви», «соборность» и «общее дело» в его современной трактовке как практической реализации научного разума. ««Вот «соборность» - это центральная характеристика «русской идеи», – указывает он, – а принцип антропокосмизма – это основной мировоззренческий принцип, который вытекает из «русской идеи»». Такое понимание главных аспектов коренного смысла Русской идеи следует признать вполне правомерным, полагая, во-первых, «волю к любви», то есть христианскую «жертвенность», самоотверженность высшим внутренним императивом человеческой личности, представляя, во-вторых, «соборность» высшим внутренним императивом человеческого сообщества и утверждая, в-третьих, антропокосмизм высшим внутренним императивом мировой реальности, выражающим синтез природы и человека. Третий ориентир, говорящий о согласии природной целостности и высших способностей человеческого существа, указывает на мировой разум, представленный в современном научном мышлении понятием «ноосфера». «На самом деле, – указывает Сагатовский, – сейчас многие склоняются к такому пониманию, что ноосфера – это особый способ решения отношений между обществом, личностью и природой, и между человеком и миром в духе антропокосмизма».

Силой, объединяющей в одно идеальное целое эти три эмпирически зримых аспекта бытия в ликах «человеческого индивида», «общества» и «природного космоса», выступает дух Любви. Профессор Сагатовский подчеркивает свое согласие с пониманием «соборности» у Бердяева. «Соборность, - пишет Бердяев, – есть общение в любви». Таким образом, всемирной подосновой Русской идеи, по мнению советско-российского мыслителя, служит вселенская энергия Духа Любви как созидательной мощи мироздания. «Масштаб должен быть задан: это любовь к другому, любовь к целому, это великое чувство меры, это великое чувство единения, когда индивидуальное и целое по внутреннему зову сердца, по фундаментальному настрою любви признают самоценность друг друга».

Таким образом, в понимании Сагатовского, концептуальный строй Русской идеи представлен на рубеже ХХ-XXI веков императивами «Самоотверженности», «Соборности», «Ноосферности», питаемых духом вселенской Любви. Но именно такая всеохватность, содержательная полнота концептуальных построений ушедшего в «мир иной» мыслителя, сводимых в итоге к христианскому завету Любви, делает их уязвимыми для критики, отмеченной самим автором в общении с аудиторией. «Один известный петербургский философ, – сообщает он слушателям, – ознакомившись с моим представлением о русской идее, сделал такое замечание: «Вообще-то это неплохо, только почему ты эту идею называешь “русской идеей”?». Другими словами, универсализм представленной концепции слишком сильно возвышает ее над русским историческим бытом, чтобы она могла претендовать на выражение особенностей национальной идеологии русского народа: вселенский дух христианской идеи обращен ко всем людям, не разделяя их по национальным особенностям. Признавая данное замечание справедливым, я полагаю необходимым для более точного понимания исследуемого концепта отойти от его представления в наше время и обратиться к мнению начала ХХ века, представленному в 1909 году работой Вячеслава Иванова «О Русской идее».

Продолжение следует