Почему Москва не бьет по порту Одессы? Из-за аммиака?

«Зерновая сделка», которую Москва вот-вот намерена заключить в Анкаре, обернется большой кровью в Крыму и на фронте.

84 года назад, в 1939 году, французский журналист Ролан Доржелес впервые ввел в политический обиход термин «странная война». Так он назвал многомесячное и совершенно бессмысленное «стояние» огромных группировок войск вдоль всей «линии Мажино», что в ту пору происходило между гитлеровской Германией с одной стороны и объединенными франко-британскими силами — с другой.


Чем дело кончилось — известно. 10 мая 1940 года согласно плану «Гельб» немецкая группа армий «А» под командованием генерал-полковника Герда фон Рундштедта через территорию Бельгии начала стремительный обход «линии Мажино» с северного направления. Союзники обратились в бегство, которое уже через две недели завершилось панической эвакуацией остатков их дивизий на подручных средствах из Дюнкерка через пролив Ла-Манш на территорию Британии. Так началась многолетняя оккупация нацистами Франции.

Увы, сегодня, глядя на то, что происходит на российско-украинском фронте, так и хочется снова и снова цитировать Ролана Доржелеса. Только теперь, естественно, речь не о «странной войне», а о «странной спецоперации» на Украине. Но сути дела, убежден, это совершенно не меняет.

На днях не выдержал даже кандидат военных наук, бывший (с 2002 по 2009 годы) начальник Международного договорного управления — заместитель начальника Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны Российской Федерации генерал-лейтенант Евгений Бужинский. В одной из телепередач он заявил: «Ну, в конце концов, ну, сколько можно говорить. Ну, разрушьте вы эти несчастные мосты. Перережьте все транспортные артерии. Поступитесь своими коммерческими интересами, кто там возит свои товары или еще что-то… Хватит с нас и зерновой сделки. Нанесите вы масштабный удар по одесскому порту. Уничтожьте там всю инфраструктуру. Это будет лучший ответ, причем жесткий, демонстративный и очень эффективный. Только так мы можем покончить раз и навсегда с украинским терроризмом. Время торговли давно прошло, а мы все еще мечемся,. пока враг бьет по нам из всех орудий».

Этот известно к кому, а вовсе не в политическую пустоту адресованный призыв высокопоставленного в прошлом генерала явно не случайно совпал с проведением непубличных переговоров в турецкой Анкаре об условиях продления после 18 мая 2023 года так называемой «зерновой сделки». Промежуточный итог этого удивительного толковища делегаций России, Украины, Турции и ООН по состоянию на 11 мая некий неназванный, но информированный источник агентству ТАСС передал так: «Сделка будет продлена на два месяца. Скорее всего».

Что это означает для тех, кто руководит нашей спецоперацией? Что в случае заключения соглашения в Анкаре, как минимум, на пару месяцев крупнейший на Черном море одесский порт и его инфраструктура получат международно гарантированный «иммунитет» от ракетных и бомбовых ударов со стороны России. И это при том, что из Москвы на весь мир давно звучат обвинения Киева, что именно Одесса стала плацдармом ВСУ для нанесения регулярного поражения нашим военным объектам в Севастополе, до которого от бывшей «жемчужины у моря» всего 305 километров по прямой.

То есть нас оттуда в Крыму как били, так и продолжат, скорее всего, бить. А мы в ответ — ни-ни. Ибо ответными ударами легко повредить элеваторы, причалы и пути отгрузки зерна на суда, которые продолжат шнырять туда-сюда под эгидой аж целой ООН. Ну чем не «странная СВО»?

Но тогда, если исходить из сказанного генерал-лейтенантом Бужинским, в чем коммерческий интерес России во всем этом? Нам говорят: «Зерно необходимо голодающим детям Африки. А еще в тех же высоких целях Африке и прочим беднейшим районам мира требуются российские сельскохозяйственные удобрения. Ну, снова для предотвращения массового голода в этих странах».

Поэтому, мол, основной интерес Москвы носит только и исключительно гуманитарный характер. За свою исконно русскую доброту, дескать, систематически и периодически несем потери в Крыму. А гнусные американские доллары тут совершенно не при чем. Ой ли?

Те, кто уж как-то через чур назойливо упирают на гуманизм, как правило, стараются не проговориться о том, что всего в нескольких километрах от занятого пока нацистами города-героя, в Южном, еще со времен СССР поставлен могучий Одесский припортовый завод (ОПЗ). Из российского города Тольятти (завод «ТольяттиАзот» с годовой мощностью 2,6 миллиона тонн аммиака, сегодня контролируется АО «ОХК «Уралхим») ведет к нему 2147-километровой длины аммиакопровод. Который хоть и проходит частично по украинской земле через территории Харьковской, Запорожской и Николаевской областей, но ни на миг не прекращал работу даже после кровавого переворота в Киеве в начале 2014 года.

До самого начала нашей СВО в феврале 2022 года ОПЗ исправно прокачивал аммиак из Тольятти, важнейшее сырье для производства сельскохозяйственных удобрений. После переработки порту Одессы продукцию грузили на суда под самыми различными флагами. Половина всего объема продавалась в США. 15% шло во Францию. Остальная часть — в 20 стран дальнего зарубежья.

За этот транзит Украина ежегодно исправно получала от Москвы около 100 миллионов долларов. Доля России от работы ОПЗ — 2,4 миллиарда «зеленых». Хотя, как указывают специалисты, в связи с «особыми условиями» работы после 2014 года мы и отгружали сырье через Одессу по цене, на 15−17 процентов ниже рыночной. Все равно выходил очень приличный куш. По которому, естественно, тоскуют очень многие причастные к этому процессу. Причем, как в России, так и на Украине. И даже, похоже, в США и в Европе.

Более того. Во времена Советского Союза ценнейшее химическое сырье из Тольятти на иноземные рынки шло еще и через латвийский Вентспилс, где давно закрытый по инициативе Москвы припортовый завод был выстроен при помощи американцев и даже по их стандартам.

Все вместе на пике экспортного процесса владельцам «аммиачного» бизнеса давало возможность получать доход, доходивший до 12 миллиардов долларов в год. Для сравнения: весь годовой бюджет далеко не бедного Кипра в 2021 году составил 13 миллиардов в той же валюте.

Естественно, тоскующих по этаким деньжищам полно. И не только в России. Без сомнения, именно этим и объясняется активная заинтересованность в возобновлении работы Одесского припортового завода даже и в Организации Объединенных наций.

Во всяком случае, в ноябре 2022 года заместитель генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам Мартин Гриффитс заявил: «Детали операции по экспорту аммиачных удобрений из России через Украины в порты Одессы хорошо известны. Ничего сложного здесь нет. Ее можно начать за неделю или две. Я думаю, что мы добьемся этого».

Скорее всего, именно этим и объясняется, что приостановивший свою работу после начала СВО Одесский припортовый завод до сих пор не разрушен высокоточными российскими «Калибрами», регулярно прилетающими в эти края со стороны Черного моря.

Украинский экономист Алексей Кущ пояснил это предельно цинично и открыто: «Думаю, что ОПЗ не является целью российских обстрелов, ибо он „сидит“ на известном аммиакопроводе, идущем из России. То есть, в данном случае думаю, что Россия не будет выстраивать свою тактику в отношении Одессы в части обстрелов Одесского припортового завода… Россия всегда очень придирчиво следила за ОПЗ, как за активом. В том числе и с помощью некоторых украинских олигархов… Поэтому конечно, что если пророссийские олигархи уделяли такое внимание ОПЗ, то это говорит о том, что это предприятие для российских олигархов является стратегически важным. Поэтому пока для россиян остается надежда захватить и оккупировать Одессу — они будут избегать таких прямых обстрелов».

Но если не наносить ударов по Одессе — как надежно обезопасить Крым от ударов врага? Только силами нашей ПВО это невозможно. Полных гарантий не способны дать даже лучшие в мире зенитные ракетные системы типа С-400 «Триумф».

Особенно это стало очевидным после новости о том, что специально для регулярных ракетных атак Крыма и Севастополя британцы на днях поставили Киеву свои дальнобойные Storm Shadow («Штормовая тень») с дальностью стрельбы до 300 миль (550 километров). Как раз для надежной стрельбы из Одессы по пляжам и причалам Тавриды (не только на ее ближайших к Украине западных или юго-западных берегах, но и вообще на любых), по которым заблагорассудится бить.

Крайне низкая радиолокационная заметность Storm Shadow в сочетании с траекторией ее полета на маршевом участке на предельно малых высотах и наведением на цель по принципу «выстрелил-забыл» делают «Штормовую тень» слишком опасным противником наших зенитчиков в Крыму. Что нам остается?

А остается тщательная разведка всеми ее видами как раз в первую очередь района Одессы и ее окрестностей. А затем, в случае обнаружения там Storm Shadow, нанесение немедленных упреждающих ударов по стартовым позициям этих вражеских ракет. Даже если названные средства воздушного нападения противник намеренно и провокационно, прикрываясь к тому же мандатом ООН, станет располагать у самого подножия украинских зерновых элеваторов в том же пригороде Одессы Южном.

Представляете, какой визг начнется в мире, если такое произойдет вскоре после успешного заключения в Анкаре очередного этапа «зерновой сделки», к которому, судя по всему, дело и движется? Сколько лицемерных слез будет пролито по поводу безвинно страдающих из-за якобы невыполняющей свои обязательства Москвы «африканских детишек»?

Оно нам надо? Или лучше вообще хотя бы на время боевых действий решительно остановить эту «сделку с дьяволом»? Только в целях прикрытия истинных целей кем-то весьма хитро названной «зерновой»?

Кстати, российский политолог, президент научного центра «Институт Ближнего Востока» Евгений Сатановский в пятницу, 12 мая, высказал убеждение, что до сих пор это раз за разом пролонгируемое нами международное соглашение не принесло России ничего, кроме позора.

Вот цитата от Сатановского: «Кому из российских политиков и чиновников она („зерновая сделка“ — „СП“) принесла личную персональную прибыль, это мы оставим в стороне. В конце концов, Беловежская пуща тоже принесла изрядную прибыль ее участникам. Правда, похоронила Советский Союз. Вот и зерновая сделка, тот же самый случай. Где есть чьи-то личные интересы, но совершенно нет ни малейших признаков государственных и национальных интересов».

Источник